19 Марта 2024, Вторник, 14:05 ВКонтакте Twitter

Один за всех

06/07/2018 12:39

В саратовской прессе редко встретишь интервью с бизнесменами, где бы честно говорилось о тяжелых реалиях предпринимательской деятельности. Как правило, все стараются приукрасить действительность. Возможно, поэтому в обществе складывается мнение, что бизнесменам всё легко дается, и заработанные деньги падают на них с неба. Об этом же, кстати, рассказывают многочисленные коучи. Наш разговор с Борисом Чернодедом, известным в Саратове предпринимателем с большим стажем,— честный диалог о букете проблем, сопровождающих ведение бизнеса в регионе.

Борис Олегович, ваша компания «Лафит» существует уже 20 лет, по крайней мере так сообщают открытые источники, поэтому, если ошибаюсь, поправляйте. По меркам истории становления бизнеса в России — очень солидный возраст.
— Не совсем так. В 1998 году мы с партнером действительно организовали компанию «Лафит». Точнее, купили у друзей, которые учредили фирму, через месяц-два они убедились, что в этом ничего не понимают, и предложили ее нам. В то время было довольно сложно зарегистрировать организацию, это сейчас легко. У нас до этого был бизнес, можно сказать, калымный, без официального статуса. Позже компания распалась на две. Мы с партнёром по разным причинам решили разойтись и договорились так: я открыл «Лафит плюс», а он «Лафит» переименовал в «Лафит-центр». У нас была договорённость, что именем просто «Лафит» никто не будет пользоваться.
В итоге «Лафит плюс» до сих пор существует, слава Богу, а «Лафит-центр», мне кажется, он закрыл. Просто раньше ушёл на пенсию — он на 5 лет старше меня — по льготам.

— Получается, две фирмы занимались одинаковой деятельностью?
— Нет. Мы с партнером изначально занимались стройкой. Но строили не большие дома. Начинали в 90-е годы, как мы смеялись, с туалетов. То есть отделка квартир, почти шабашная работа. Но делали это не своими руками, а нанимали людей. Постепенно выросли, перешли на дачи, коттеджи. Решили уже зарегистрировать фирму, начали заключать официальные договоры. Мы не возводили жильё на продажу, только под конкретного заказчика. Идея продавать ворота у нас появилась в 1998 году. Мы каждый год ездили на строительную выставку в Москву — или вместе, или по очереди. На очередной выставке Андрей, мой бывший партнёр, увидел подъёмные ворота. Ему дико понравилось, он познакомился с поставщиками из нескольких компаний. Выкупил у них брак, битое полотно за бесценок, в общем, приехал с выставки уже с образцом ворот. Они были очень дорогие, действительно. Мы их отреставрировали, отремонтировали. Мы тогда снимали офис в торгово-промышленной палате, на Большой Казачьей, во дворе сделали целый гараж, поставили муляж, ворота действующие. После столичной была выставка в Саратове. У нас была экспозиция: муляж гаража, поставили эти ворота. Три дня вокруг была толпа народа. Новшество такое. Вот так все началось и дальше пошло развиваться.

— На сегодняшний день какие бизнес-направления остались?
— И строительство, и торговля разным автоматизированным оборудованием. Но с первым сейчас сложно, потому что у меня никогда не было больших инвестиционных возможностей, чтобы строить что-то серьезное. Нужно иметь капитал, хотя бы 150-200 миллионов. Были ситуации: допустим, выкупил человек здание, хочет сделать производственное помещение, наверху офисное, что-то сдавать в аренду, помещение под цех, гараж. А здание полуразрушено, развалено. Я брался и восстанавливал строение полностью под ключ, включая инженерные коммуникации, свет, водопровод, сигнализацию. Да и сейчас этим же занимаюсь, просто заказчиков стало намного меньше.

— Кризис?
— Кризис, а основной доход у меня всегда был со строительной деятельности.

— А ворота?
— Ворота, поставка всей автоматики — было хобби.

— Да, я посмотрела открытую финансовую отчетность: у вас выручка упала.
— То есть это на хлеб, но без масла. Потому что со стройки, когда идут нормальные договоры, 5-10-30 миллионов, рентабельность та же, но с этой суммы. А ворота бытовые установить стоит 40 тысяч рублей. Я же не возьму 100% рентабельность с них, я бы взял, но никто не даёт. Поэтому и кризис как таковой.

— Плюс конкурентная среда.
— Да. И вот в чем проблема: когда в стране кризис, вылезает много демпинга, и заказчики идут на это, даже крупные предприятия. Они, к сожалению, против честных тендеров. Например, я предлагаю реконструкцию или ремонт какого-то цеха за условные 10 миллионов, по абсолютно реальным ценам, с четкой сметой. Приходит конкурент и предлагает за этот же объем 5 или 6 миллионов. Пытался объяснить заказчику, что так не бывает: можно где-то убавить накладные расходы, но стоимость так катастрофически не может снизиться. Дальше выясняется: пришла фирма, никто её не знает, строители нанятые — таджики, узбеки, гастарбайтеры за копейки. Качество работы и материалов соответствующее. Редко бывает, что общаешься напрямую именно с собственником, с тем, кто дорожит своим объектом. Общаешься с наемным сотрудником, а это другое отношение. Ему нужно нарисоваться: «Я сэкономил три миллиона. Заказ выполнен? Выполнен». То, что через полгода нужен капремонт, нужен новый бюджет — наплевать. Это частый случай, к сожалению.

— Понятно. Добавим еще такую ужасную вещь, как откаты.
— Она не ужасная. Может, я плохо скажу, но это реальность, это норма, как и налоги.

— Фактически эти расходы закладываются в смету?

— Да. Это практически на 99% существует. Часто выигрывает тендер не тот, кто делает лучше или дешевле, а тот, кто знает, кому дать.

— Да, это важно, действительно. И как интеллигентнее предложить.
— Да нет. Как правило, все откаты берут у проверенных людей. Потому что это безопасно. Но откаты — не самая большая проблема в этой сфере на сегодняшний день, на мой взгляд. Понимаете, это не самое страшное зло. Это незаконно, плохо и преступно. Но это понятно, прозрачно и легко. Просто ты делишься своей прибылью. Это незаконно, но это правила игры. Вот я вспоминаю с некоторой ностальгией 90-е годы. Были бандиты. Всё чётко и по-честному. Тебе ставят определённые условия, ты знаешь, сколько за это платишь, сколько с этого имеешь. Ты ведёшь себя порядочно, и с тобой ведут себя порядочно. Другой вопрос, что государство с этого ничего не зарабатывало. Но были такие реалии. Сейчас государство пытается сделать что-то законно, но становится только хуже. Например, тендеры на реконструкцию зданий. Заказчики не могут найти профессионалов, предлагают мне заказ на 30-60 миллионов. Выполнить этот объем работ в моих силах. Мне выкатывают огромный свод требований, который я физически потянуть просто не могу. Там идёт сразу, во-первых, залоговая сумма. Большая. Последний договор на 68 миллионов мне предлагали. 30 миллионов я должен был отдать в залог. В залог чего?

— В принципе, это стандартный пункт любого тендера, залоговая сумма фигурирует везде.

— Везде.
Всплывающая подсказка

— В конце концов, можно же воспользоваться банковской гарантией.
— А вы знаете, что такое банковская гарантия?

— Представляю.

— Это тот же кредит. Только ты ничего на руки не получаешь.

— Не хотите связываться с кредитами? Невыгодно?

— Нет, не в этом дело. Я беру кредиты. У меня действовала кредитная линия, и это удобный инструмент, когда есть постоянные поступления от заказчиков. Вот у меня больше 10 лет действует договор, каждый месяц я выполняю определенный объем работ, 15 числа следующего месяца мне всё оплачивают. Бывает заказ на несколько сотен тысяч, я беру спокойно кредит в банке, покупаю оборудование, я знаю, что через 2 месяца кредит погашу. Да, набежали проценты. 5-7 тысяч. Да Бог с ним, я их заложил в смету. Здесь другая ситуация: тендер на 68 миллионов, нужен аванс, чтобы купить часть материалов, я могу отчитаться, могу выставить счет заказчику, как таковые деньги не нужны. Я начну работать, и пойдет процесс. Нет, я должен дать залог в 30 миллионов. Обращаюсь в банк. В банке: «В залог предоставьте недвижимость на 50, мы дадим 30 миллионов». Я где найду недвижимость на 50 миллионов? Какой банк мне даст гарантию под честное слово? Это тот же кредит — залог недвижимости, а она оценивается в банке примерно в 60% от номинала. Фактически мне дают в банке 60% от стоимости залога. Я недавно был на одном семинаре, его организовал Фонд капитального ремонта. Обращаются с таким посылом: в 2018 году запланировано освоить больше миллиарда, потратить на ремонт по всей области, но не хватает исполнителей.

— То есть подрядчиков.

— Подрядчиков не хватает, деньги на ремонт есть, а выполнить работу некому. Начало многообещающее. Меня убили там 2 вещи. Первое — тендер рассчитан якобы на малый бизнес. И второе — фирма должна существовать не менее 3 лет.

— Наверное, думают, что срок существования фирмы влияет на надежность компании.

— Чушь собачья, но ладно. Дальше: аванс не дают вообще. И подрядчики должны, по-моему, 10% гарантийный взнос сделать. Там в основном кровельные работы. Отремонтировать среднюю крышу стоит порядка 3 миллионов. Вот, допустим, я выигрываю тендер на 10 миллионов. По условиям, я должен 1 миллион перевести на их счет, якобы это гарантирует, что я выполню весь объем. Они их потом вернут. Допустим, рентабельность этого договора составляет 10%. Получается, я трачу собственные средства (примерно 9 млн) на материалы, механизмы, зарплату и налоги, плюс 1 млн на гарантийный взнос. Т.е. вкладываю 10 млн собственных средств, чтобы через 3-4 месяца, может быть, получить 1 млн прибыли, а они ничем не отвечают. Договор — это обоюдное согласие, одинаковые права. И в этом договоре прописаны гарантии обеих сторон, но рискует только одна. Получается, я априори недобросовестный предприниматель, вор и мошенник, который может сбежать, при этом не нанеся никакого ущерба организации. А они хорошие и честные.

—Заведомо неравные условия.

— Заведомо неравные условия. Поэтому у них крышами занимается только крупный бизнес, у которого есть достаточный оборотный капитал.

— Понятно. Получается, что эта программа, якобы придуманная для МСБ, его же и отсекает.
— Да. Закончилось тем, что они сделать ничего не могут, у них есть федеральный закон, и они работают по нему. Я считаю, что надо писать и для меня федеральный закон. Вы понимаете, люди, которые сидят в думе, настолько далеки от ремонта крыш в Саратове... Марс ближе, это другая галактика. И у них серьезная проблема — они не могут освоить деньги, потому что люди не хотят с ними работать.

— Когда я готовилась к интервью, я изучала всю информацию про вашу деятельность, и меня поразило, что ни вас, ни вашей фирмы нет в картотеке арбитражного суда.
— Я рад этому.

— Объясню, почему я удивилась. Вы 20 лет работаете в сложных сферах бизнеса: и отделка помещений, и поставка технически сложного оборудования гипотетически могут привести к различным судебным спорам и разбирательствам. При том, что градус сутяжничества наших граждан с годами только повышается. Расскажите, как вам удалось 20 лет этого избегать?
— Не люблю шаблоны, но приходится их применять: во-первых, клиентоориентированность. У меня нет задачи — продать клиенту самые дорогие ворота, хотя с самых дорогих у меня самая большая маржа. Выясняю, куда нужны ворота: в гараж, цех, зачем нужно это оборудование. Какие цели и задачи заказчик хочет решить с помощью него. В итоге делаю человеку хорошее предложение, предлагаю ему оптимальный вариант для его целей.

— Индивидуальный подход.
— Да, если человек хочет «вау», он получит «вау». У нас есть клиент, директор собственного завода, он захотел в цех немецкие ворота. Ворота панорамные, ещё специальной окраски, там цена сотнями тысяч измеряется за одну штуку. Предлагаю ему ворота российского производства в этот цех. Говорю: «Тут ходят люди, грузовики, тебе это зачем?». А он: «Хочу. Вот хочу».

— Хорошо, что в Саратове такие дорогие ворота хотят и покупают.
— Берут-берут. Не смог его разубедить, хочет человек — пожалуйста. Другого убеждаю: «Возьми российские. Они дешевле, ты экономишь тысяч 200-300. Они выполняют функцию, которую должны выполнять. Они закрывают проём от ветра и холода. Что ещё-то надо? У них ремонтопригодность гораздо лучше, намного дешевле, потому что у нас производятся. Я привезу в течение недели любые запчасти, а немецкие ждать полтора месяца из Германии». Разъясняю подробно все тонкости людям. Когда бывают какие-то накладки или споры с заказчиком, всё равно стараюсь разрешить это сразу, мирно, пойти на уступки. На убытки — нет, не приходилось идти, на уменьшение своей прибыли — да, но зато во избежание этого геморроя. Лучше плохой мир, чем хорошая война.

— По базе данных, в фирме у вас работают 15 человек. Правильно?

— На сегодняшний день в «Лафите» работает один человек — я.

— А куда делись 15?

— В 2015 году я уволил часть людей, монтажников. Точнее не уволил, нет. Просто финансовая ситуация стала совсем тяжелой, и я предложил новую форму оплаты труда, раньше они получали высокие оклады. Есть работа, нет работы — они их получали. Потом работы стало мало, и мне это оказалось финансово невыгодно. Я перевел их на сдельщину. Они месяц поработали, их это не устроило — и уволились. Так постепенно я ушёл в чистое посредничество.
Всплывающая подсказка

— Сокращали издержки, как могли.
— Да. Я исключительно организатор. Фактически, я работаю по своей специальности из экономического института «Экономика и управление производством». Занимаюсь экономикой и управляю процессом. Мне пока не нужны сотрудники, потому что не уверен, что смогу 12 месяцев в году обеспечить им достойную оплату труда. Благодаря строительной гильдии в ТПП у меня есть много знакомых фирм, ИП-шников, которые знают меня и верят мне, и в которых уверен я. И когда я беру какой-то объект под ключ, я беру ответственность на себя, договор заключаю на себя и принимаю их на субподряд, в зависимости от того, какие работы мне заказали.
И по поставке ворот то же самое. Мы все друг друга знаем на рынке, практически конкуренты в этой области. И пусть у меня не остаётся столько прибыли, сколько было со своими рабочими, зато я чётко знаю: я в этом месяце заработал свои сто тысяч рублей, условно говоря, продал 5 ворот. Да, я их отдал на субподряд, у меня осталось меньше прибыли, зато я не думаю, чем буду завтра платить персоналу зарплату.

— Скажите, а это эффективная бизнес-модель? Вы на плаву. Не боитесь, вы уверены в своих субподрядчиках?
— Нанимаю только тех, в ком я уверен. Это первое. И второе: я не бросаю объект на самотек, я контролирую весь процесс.

—То есть вы постоянно торчите на объекте?

— Конечно, лично ежедневно приезжаю на объект и лично контролирую все процессы, особенно если объект крупный. Если заказы мелкие, максимум — на день-два работы, я, конечно, туда не еду (физически не успею), но там проверенные люди, и я знаю, что происходит.

— Вы в одном лице и генеральный директор, и менеджер по продажам?

— И прораб, и мастер.

— Вас это всё устраивает? У вас нет директорских амбиций, как вы с собой примиряетесь? Насколько вы себя комфортно ощущаете в этих обстоятельствах?
— Ощущаю себя достаточно комфортно, мне нравится этот процесс, я люблю эту работу. Амбиции, конечно, есть, но жизнь вносит свои коррективы. Единственное, о чём сейчас начинаю задумываться, что скоро пенсия, которой мне хватит только на бензин, а семью кормить надо. Поэтому нужен бизнес, который мог бы работать без меня. Есть определённые мысли и планы, надеюсь, у меня получится. В своё время, несколько лет назад, у меня был один проект, по разным объективным причинам он не сложился. Была такая мысль — построить дом, продать, взять себе, условно говоря, первый этаж, часть его, в собственность и сдавать в аренду. Не вышло. Всё равно работаю над этим. Еще я всегда говорю, что моя пенсия — это мой ребёнок, в которого я вкладываюсь и надеюсь, что она меня потянет. Что ещё остаётся, как не надеяться?

— Тем не менее, всё равно вы довольны? Если повернуть всё вспять, вы бы всё равно выбрали этот путь?

— Да. Конечно, исправил бы некоторые нюансы, по-другому бы сделал кое-что. Купил бы нежилую недвижимость в своё время, когда еще можно было купить. Не делал бы определённых ошибок: в своё время я вложил деньги и открыл производство ворот в Саратове, но сильно влетел, потому что не учел саратовский менталитет. Лучше бы купил квартиру или какое-нибудь нежилое помещение. А так, в принципе, скажем, сам путь мне нравится.

— Есть один вопрос, который меня всегда волновал. У вас все-таки был преимущественно рабочий персонал, это определенный сорт людей, думаю, мы с вами понимаем, о чём мы говорим. Как вы их мотивировали?
— Понимаете, через меня проходило много бригад. Оставались только люди надёжные, в ком я уверен. Стиль управления: кнут и пряник. Еще — я никогда не жалел рабочих в том плане, что вот он бедненький, у него большая семья и трое детей, ну нельзя его штрафовать и платить маленькую зарплату, потому что ему детей надо кормить. В этом плане я жёсткий человек. У меня есть своя семья, которую мне надо обеспечивать. Здесь мне помог определенный опыт. Ведь я был достаточно интеллигентным идеалистом в молодые годы. Но в 1990 году я женился, работал на севере. Жить с семьёй — она здесь, а я за несколько тысяч километров — не совсем правильно. Я уволился и устроился, сейчас звучит смешно, по блату, слесарем на станцию техобслуживания.
Хотя я не умел ремонтировать машины вообще. С детства привык работать руками, были определённые теоретические знания, но у машины я мог только колёса открутить. На этом СТО коллектив правильный подобрался. Мне месяц дали на раскачку, и я учился у других мастеров. Часто вспоминаю эти годы — с 1990-го по 1992-й. До сих пор считаю, там была самая идеальная система оплаты труда. Я числился по трудовой книжке слесарем какого-то разряда. Никакой зарплаты никогда в жизни не получал не только я, а и никто вообще. Её, может, начисляли и клали себе в карман руководители, не знаю, мне было неинтересно. К тому же, когда приходили клиенты, цену за работу назначал я. Как, собственно, и другие мастера. Официально эта станция была филиалом АвтоВАЗа. Они не имели права мне перечить и диктовать условия. У меня был план — 25 числа каждого месяца я должен был сдать определенную сумму в кассу. Кажется, она была 1 250 рублей, не помню точно. Всё, что я заработал плюсом,— моя зарплата. Если не заработаю 1 250 рублей, я беру из дома, добавляю и эти 1 250 рублей сдаю. Это были наши проблемы, но меня это устраивало. Тогда пошли первые машины с автоматическими коробками, 99-е, и наши ребята умели их ремонтировать. К ним шли люди, и эти услуги стоили дорого. И они зарабатывали намного больше, чем я. В каждом месяце я зарабатывал всё больше и больше, набирался опыта, со временем у меня появился свой круг клиентов. У каждого были свои клиенты, которые приезжали и могли сидеть полдня и ждать своего мастера, хотя остальные были свободны. Один из этих клиентов потом взял меня на работу в строительную фирму.

— Вы хотите сказать, что за этот период работы на СТО вы наблюдали изнутри низовые трудовые процессы и прониклись менталитетом рабочего персонала?
— Для меня это был переломный момент в жизни. Я встал на другую сторону прилавка. И я стал жёстче и, может, грубее. Ни в коем случае с ними нельзя заигрывать. У меня был пример: мастером работал хороший парень, который любил рабочих. Он стеснялся накричать, наказать, он их жалел. Об него ноги и вытирали. Я часто жестко наказывал рабочих, но доходчиво, потом «спасибо» говорили. На частном объекте у нас был случай: мои рабочие делали ремонт. Приезжает заказчик туда поздно вечером. Нас там уже нет. Звонит оттуда, ругается. «Вот тут споткнулся, растянулся, штанину порвал. Вы что, не можете вечером кучки сгрести, убрать после себя мусор?». Справедливое замечание. Приезжаю на объект, а там параллельно работают одновременно и отделочники, и электрики, и сантехники. Приказываю убраться, они начинают друг на друга переваливать. Приезжаю на следующий вечер — та же картина. Говорю: «Я найму посторонних уборщиков». Они: «Нанимай». Приглашаю троих уборщиков, они за час всё вылизывают, я отдаю им три тысячи рублей. Все счастливы, довольны. Опять рабочие не убрались — плачу три тысячи за уборку приглашенным. Так за месяц десятку отдал, мои приходят зарплату получать. Я эту десятку с их зарплаты снимаю, они в крик: «Такая работа не стоит 10 тысяч». Я в ответ: «Я же вам предлагал бесплатно. В чём проблема-то? Вы сказали нанимать — я нанял. Это что, за мой счёт должно быть? За ваш». – «Да у нас вся зарплата 20, ты половину забираешь!». Говорю: «И что? Я кого-то не предупреждал? Предупреждал. Какие проблемы-то?». Побухтели, успокоились, и чистота-порядок потом, каждый день убирались.

— Про методы ваши понятно, а как с родовыми чертами пролетариата: пьянство, воровство?

— Калёным железом и никакого «на первый раз прощается».

— Вы в блиц-интервью на одном из сайтов сказали такую фразу: «Мне мешает безответственность многих коллег и рабочих, а также отсутствие законных и действенных воспитательных мер».
—Понимаете, на сегодняшний день, по нашему Трудовому кодексу, у наёмного работника намного больше прав, чем у работодателя.

— Здесь я с вами полностью согласна.

—По закону, чтобы мне уволить сотрудника, нужно соблюсти кучу обязательств. И дать ему время, чтобы он написал заявление, и предложить другую вакансию, и три выговора объявить. Слишком его оберегают. Несмотря на то, что он может быть тунеядцем, пьяницей, неумехой, кем угодно. Фактически, Трудовой кодекс написан так, это моё личное мнение, что люди, которые пришли устраиваться на работу,— априори белые, пушистые, честные и несчастные. А работодатель, который их нанимает,— априори преступник, негодяй и рабовладелец. И если я сегодня работодатель, я увольняюсь и прихожу устраиваться по найму, меня снова делают белым, пушистым и честным. Так не бывает. Как автомобилист-пешеход. Тот же пешеход садится за руль — он ненавидит всех пешеходов. Выходит из-за руля — сволочи здесь ездят. Безответственность — к сожалению, бич нашего общества. Не только в бизнесе, а вообще в стране. Что-либо пообещать, сказать и не сделать — это, практически, норма.

— На круглом столе в ТПП мы затрагивали тему о давлении на бизнес всей государственной машины: здесь и повышение налоговой нагрузки, и поправки в ТК, и отношение контролирующих органов к бизнесу как к дойной корове.
— Доходит до абсурда, я недавно пытался сменить юридический адрес — в связи с переездом в новый офис. Соответственно, переходил из одной районной налоговой в другую инспекцию. У меня сложилось ощущение, что государство всей своей машиной в лице налоговой пытается меня заставить уйти с порога. Новый адрес не хотели регистрировать, выдумывая смехотворные причины. Вы не представляете, в какой грандиозный скандал вылилась эта формальная процедура, сколько я ругался с налоговой. Вакханалия длилась много дней, у меня лопнуло терпение, я уже собрался подавать в суд, писать жалобы в вышестоящие инстанции. Я никогда не обращаюсь к Путину, думаю: хорошо, 7 июня будет прямая линия, напишу туда. Сообщил об этом в инспекцию. После этих угроз мне перезвонили оттуда и попросили пока ничего не предпринимать, вечером фирму все же зарегистрировали по новому адресу. Вот зачем это издевательство над людьми на пустом месте? Главное, не могу понять — зачем им это нужно?
Всплывающая подсказка

— Может, на этот счет у них существуют какие-то внутренние инструкции? Показатели, в конце концов.
— Не-не. Вот когда меня несколько лет назад обула налоговая, я, по крайней мере, понимал логику. Была ситуация: 27 декабря мне звонят из банка и сообщают, что на расчетный счет пришло требование из налоговой инспекции на 250 тысяч штрафа. У меня 10 тысяч на счету, начал выяснять. Оказывается, у меня был запрос на проведение камеральной проверки по НДС за первый квартал этого года. А я отчет не предоставил. И они взыскали с меня всю сумму, которая была к вычету по НДС и плюс ещё штраф. Бегу в налоговую, а там демонстрация из таких же, как я. При этом у меня не успели ничего снять. Но у меня подписан договор, и 11 января должен прийти аванс на оборудование, около трехсот тысяч.
А есть масса людей, у которых со счетов поснимали, и не по 250 тысяч, а по миллиону, по два. Подчёркиваю — 27 декабря. Захожу в кабинет — сидит женщина. У неё на лбу буквами красными светится: «налоговый инспектор». А внизу написано: «сука». Она говорит: «Мы вам отправили требование — предоставить документы на такой-то адрес». У меня на тот момент почтовый адрес не совпадал с юридическим. Об этом адресе я уведомлял налоговую инспекцию, и на него уже приходили письма из инспекции, была переписка. Это было всё законно абсолютно, можно было иметь юридический адрес один, а почтовый адрес менять. Выяснилось, что требование отправили на юридический адрес. Женщина-инспектор мне так нагло и сказала: «Я открыла вашу карточку, здесь вверху написано «юридический адрес: Чернышевского, 100, а внизу — Московская», а я, что, глаза опускать буду?». Мне потом объяснили всю подоплеку этих событий: они недовыполнили план по сборам. Им не хватало 10 или 100 миллионов, чтоб получить всем премии. И все же здесь я могу понять причину. Ничего личного — люди хотят премии. Ободрали этих буржуев, не убудет с них. Эта мотивация мне понятна. Но когда мне не хотят менять юридический адрес — не могу понять выгоду. Ничью — ни личную, ни государственную, ни конкретного инспектора.
Поэтому, когда слышу с высоких трибун по телевидению «у нас развивается экономика, мы поддерживаем малый бизнес», я смеюсь. Смех сквозь слёзы, конечно. Но это такая чушь. Никто никого не поддерживает.

— Хорошо, а поддержка государства в виде создания бизнес-инкубаторов, фондов кредитования для малого бизнеса?
— Про бизнес-инкубатор: идея возникла лет 10 назад точно. И когда с самого начала было её обсуждение, я всегда на всех профильных заседаниях говорил, что я против, я считаю, что это неправильная и глупая идея. И что выделение на это средств — это бестолковое расходование денег, которые уйдут в песок. И уверен в этом до сих пор. Нельзя помочь таким образом предпринимателям. Бизнесмен — это человек, который априори готов драться, готов жить самостоятельно, брать на себя ответственность. Если ты предприниматель — ты выстоишь, научишься на своих ошибках и пойдёшь дальше. А здесь его предлагают завернуть в одеялку и нянчить. Не станешь предпринимателем в тепличных условиях! Это нереально. Фонд микрокредитования — соглашусь. Забюрократизирован до безобразия, но он реально помогает сэкономить на процентах, правда, не для всех видов бизнеса.

— Представьте гипотетическую ситуацию: вам предлагают большие инвестиции, чтобы вы реализовали какой-то масштабный бизнес-проект. Что бы вы сделали?
— Я бы реализовал бизнес-проект, который требует больших денег и у него очень длинный срок окупаемости: от 15-ти и выше лет. Построил бы большой тематический парк развлечений по типу Диснейленда на космическую тему, ближе к месту приземления Гагарина. На берегу Волги. Естественно, со всей сопутствующей инфраструктурой. В чём тут бизнес-проект? Во-первых, туристы могут прибывать туда на проходящих пароходах. Это большой магнит для всего населения России, во всех туристических маршрутах будет посещение этого парка. Это даст толчок к развитию области, нового бренда как «место приземления Гагарина». Соответственно, экономический толчок: под это дело построить хорошую дорогу из Саратова. Это позитивная повестка для Саратовской области. Потому что таких больших серьёзных парков у нас в стране нет или есть какие-то единицы. На Волге нет точно.

— Борис Олегович, вы человек активный. Вы возглавляете в ТПП целую гильдию, входите в правление, участвуете в разнообразных мероприятиях. В основном, большинство бизнесменов никуда не лезут, тихо живут. Вся жизненная активность выплёскивается в кухонных разговорах. Вы же вышли на другой уровень. Вы таким образом реализовываете свой социальный темперамент или уходите от рутинности провинциальной жизни? Или, действительно, вами движет желание что-то изменить?
— Я стараюсь прежде всего дружить с собой. Хочу, чтоб мне не стыдно было смотреть в зеркало на свое отражение. Да, я не белый и пушистый, но я стараюсь быть максимально честным, справедливым и пытаюсь этого требовать от других и другим это объяснять. Не всегда понимают, но я пытался хотя бы это донести. Меня радует, когда я узнал, что приняли закон, что гранты сейчас не раздают на халяву, а требуют отчёт — уже приятно. Мне сложно победить отрицательное отношение общества к бизнесу.
Был Советский Союз, который мне не нравился, о котором не жалею. Масса людей ностальгирует по совку, но я рад, что наступила рыночная экономика. Но такое ощущение, что я родился, и в свидетельстве о рождении водяными знаками, в глаза не бросается, написали: «Потенциальный преступник». И отношение государства ко мне на протяжении всей жизни как к потенциальному преступнику. А если я еще и бизнесом посмел заниматься — рецидивист вообще. Однозначно. Как переломить эту ситуацию, я с трудом понимаю.
Я пытаюсь реализовать в очень маленькой степени лозунг «начни с себя». Хотя его не люблю. Когда слышу это от власть предержащих, я трактую: «Ты будь честным, а мы будем такими же ворами». Понимаю, что не готов начать с себя в плане абсолютной прозрачности, потому что это значит, что я честный, белый и пушистый, а другие мои партнёры-коллеги не будут такими, они будут в шоколаде и надо мной смеяться. Система не позволяет быть всем честными. Пытаюсь хоть таким образом начать с себя и говорить об этом. Мы не раз обсуждали в ТПП несовершенство законов. Идеального законодательства не бывает в принципе, но к этому надо стремиться. Но я сторонник, что нужно сначала заставить людей и себя выполнять те законы, которые есть. А вот когда человек привыкнет выполнять существующие законы, пусть плохие и несправедливые, гораздо проще сделать из них справедливые. А у нас российский человек, советский — на сегодняшний день это синонимы — априори воспитан на неприятии к закону. От толщины кошелька зависит только количество законов, на которые ты можешь наплевать. И чем выше твоё положение, тем больше этот список. И главное — самое плохое, что это понимают и самый мелкий человек, и самый высокий. Это понимают все. Возможности разные.


Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями


Теги:

Оцените материал:12345Проголосовали: 28Итоговая оценка: 3.07
В саратовских школах, где будут проходить выборы, отменят уроки
В Саратовской области официально вводится карта жителя: что она дает
Иван Козаченко уволился из "СГЭТ" через месяц после назначения
Депутат отрезал воду и электричество в скандальном общежитии в центре Саратова: жильцы десять лет скитаются по родственникам
Мэра Саратова и депутатов гордумы предложили не наказывать за коррупцию во время эпидемий, забастовок и терактов
Так "прикрывают" только своих. Официальный комментарий по поводу полицейского "нападения" на шиномонтаж в Октябрьском районе
Реконструкция трамвайного маршрута №8 в Саратове. В Комсомольском поселке уложили шпалы
В Саратовской области районным прокурором стала 30-летняя Анастасия Решетняк
На социальные гарантии сотрудников и неработающих пенсионеров ПривЖД в 2023 году направлено более 4,5 млрд рублей
Экс-директору "Водоканала" в Балаково и главному инженеру вынесли приговор за гибель ребенка в промоине
Какой малый город Саратовской области является комфортным для жизни?
Оставить комментарий

Новости

Частное мнение

18/03/2024 17:19
Беседа с инсайдером: продолжаются проблемы с Саратовгражданпроектом
Беседа с инсайдером: продолжаются проблемы с СаратовгражданпроектомСлухи у нас
17/03/2024 12:00
Культурный Саратов: афиша мероприятий на 18-24 марта
Культурный Саратов: афиша мероприятий на 18-24 мартаКонцерты, спектакли, выставки и другие интересности
16/03/2024 10:00
Субботнее чтиво. Итоги уходящей недели
Субботнее чтиво. Итоги уходящей недели За мельканием одних и тех же кадров сложно уследить
15/03/2024 16:00
Серийные разборки. Сериал
Серийные разборки. Сериал "Женщина в доме напротив девушки в окне"Странный "женский" триллер, создатели которого не смогли ни с чем до конца определиться
14/03/2024 14:22
Так
Так "прикрывают" только своих. Почему в деле о полицейском "нападении" на шиномонтаж в Саратове столько тумана?Произошедшее в Октябрьском районе наводит на вполне определенные выводы

Блоги



Поиск по дате
« 19 Марта 2024 »
ПнВтСрЧтПтСбВС
26272829123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,,
Яндекс.Метрика


«Общественное мнение» сегодня. Новости Саратова и области. Аналитика, комментарии, блоги, радио- и телепередачи.


Генеральный директор Чесакова Ольга Юрьевна
Главный редактор Сячинова Светлана Васильевна
OM-redactor@yandex.ru

Адрес редакции:
410012, г. Саратов, Проспект им. Кирова С.М., д.34, оф.28
тел.: 23-79-65

При перепечатке материалов ссылка на «Общественное мнение» обязательна.

Сетевое издание «Общественное мнение» зарегистрировано в качестве средства массовой информации, регистрация СМИ №04-36647 от 09.06.2021. Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций. Эл № ФС77-81186 от 08 июня 2021 г.
Учредитель ООО «Медиа Холдинг ОМ»

18+ Федеральный закон Российской Федерации от 29 декабря 2010 г. N 436-ФЗ