Я ему так и сказал: «Вы для меня фигура историческая». Тот самый Аркадий Евстафьев, вышедший в 1996 году из Дома правительства с «коробкой из-под ксерокса», до сих пор хранит кремлевские тайны 90-х. Коробку пришлось тогда отдать ребятам Александра Коржакова, но биографию не арестуешь.
Он вроде бы эталонный слепок нового российского правящего класса — бывший коммунист и офицер КГБ, приближенный Анатолия Чубайса, экс-замдиректора ОРТ, один из инженеров приватизации, а ныне политик, промышленник и банкир. Теперь же власть изображает его серым кардиналом саратовской либеральной оппозиции и циничным магнатом, будто собака на сено севшим на саратовский аэропорт. «ОМ» попытался разглядеть в Аркадии Евстафьеве человека — при пассивном противодействии последнего. Всё интервью он, словно медуза с партбилетом, обходил, «обтекал» мои вопросы. Процесс ловли описан ниже в лицах.
— Аркадий Вячеславович, два года назад вы ворвались в саратовскую политику после длительного перерыва. Многие считают — с целью защиты вашего бизнеса. Что, в общем-то, не противоречит и идейным мотивам. Однако сейчас основные электоральные баталии отгремели. Спустя два года подведите итог, чего вам удалось здесь достичь.
— Во-первых, я никогда, ни при каких обстоятельствах не рассматривал свою гражданскую позицию и свою деятельность как защиту бизнеса. Я не нуждаюсь ни в каких политических регалиях, чтобы защитить свой бизнес. Чего я добился? Хотя бы чуть-чуть сумел расшевелить глубоко спящее общество. Не всё удалось, но чуть-чуть удалось. А бизнес как развивался, так и развивается — независимо от политической конъюнктуры.
— Вы человек, скорее, московский. Как со стороны выглядят саратовские политические и бизнес-расклады? Какие, по-вашему, основные действующие группировки?
— Саратовский политический расклад имеет ряд особенностей. Вы знаете, что «Единая Россия» доминирует везде. Вы знаете, за счет чего это происходит. Идут суды по результатам предыдущих выборов. Избиркому в этой ситуации очень неудобно, потому что нужно всё время выпутываться, рассказывать небылицы. Поэтому доминантная составляющая — это «Единая Россия». И то, что происходит сейчас в экономике области, состояние инфраструктуры — это прямая заслуга «Единой России». Но то, что происходит в сельском хозяйстве Саратовской области, тревожит меня больше всего.
— А что происходит в сельском хозяйстве?
— Происходит то, что фермерам все труднее и труднее работать. Они не чувствуют, что их государство каким-то образом защищает, не видят справедливых правил игры на рынке. Плюс, зачастую, беспредел так называемых правоохранителей.
— Если вы имеете в виду господдержку сельского хозяйства, то это несколько противоречит идеологии свободного рынка, которую вы, судя по всему, постулируете.
— Нет, не так, не так! Категорически не согласен! Посмотрите опыт развитых стран. Как происходит поддержка сельхозпроизводителей? Допустим, ты обрабатываешь один гектар земли и выращиваешь сельхозпродукцию. И у тебя существует дотация на эту землю. В развитых странах дотации доходят до 270 евро на один гектар. У нас в России она — 210 рублей. Чувствуете разницу? Это нормальный, кстати, подход — что есть дотации на один гектар обрабатываемой земли. Почему? Это занятость. Это серьезная занятость населения. Второе: земли не выходят из сельхозоборота. Ведь у нас еще огромная проблема заключается в том, что огромное количество земли выходит из сельхозоборота, а обратно вернуть ее очень тяжело. Потому что сорняки растут, потому что за землей надо ухаживать постоянно и т.д. Поэтому никакого противоречия с рыночной экономикой нет. Никакого противоречия!
— Понятно. И что же делать с депрессивной областной экономикой? Промышленность не развивается, казна пустая, инвестиций нет.
— Сначала нужно навести прядок. Во-первых, нужно дать людям возможность проявить инициативу. Хочет торговать — надо дать человеку возможность торговать. Чтобы не пришли полицейские и не обобрали; чтобы не пришли бандиты и не обобрали. Нужно просто добиться выполнения закона. Как только люди поймут, что о них заботятся, они начнут работать. Ведь почему регион называют депрессивным? Да потому что люди не видят этого света в окошке. Окошки все закрыты. Они пытаются это окошко открыть и получают дубинкой по башке. Посмотрите, официальная статистика по Саратовской области: у нас 460 тысяч человек за чертой бедности живут. Это совсем недавно были опубликованы данные. Это позор, слушайте. Это позор!
А то, что Саратов, по исследованию ЮНЕСКО, вошел в десятку вымирающих городов мира! Куда это годится? Посмотрите, сколько у нас заводов закрылось!
— А вы не считаете, что есть проблемы в межбюджетных отношениях? Москва высасывает из региона налоги.
— Это одна из кардинальных проблем. То, что сейчас остается в регионе … Так быть не должно. Просто не должно. Все уходит наверх. И потом остатки возвращаются обратно, а чиновники как-то пытаются это разделить. Все мы знаем, чем такие вещи заканчиваются.
— Слушайте, по большому счету, на словах с этим согласится любая власть.
— Они не соглашаются с этим как раз. Вот как раз с тем, что я говорю, они не соглашаются. Это для вас кажется разумным, а для них нет.
— И все же появляется ощущение, что у вас нет принципиальных противоречий с областным правительством. Вы социально ответственный бизнесмен, платите белые зарплаты. Ваш друг Павел Большеданов работает зампредом правительства. А ваша взаимная критика — часть какой-то политической игры на публику. Так, может быть, не надо было вам идти в оппозицию, а стоило избраться от «Единой России» в областную думу и гнуть свою линию там?
— Это серьезное заблуждение. Серьезное заблуждение — то, о чем вы говорите. У меня абсолютно точно кардинальное расхождение с правительством области по тем вопросам, о которых мы с вами только что говорили. Потому что на практике — на практике они делают совсем другое. Для меня это неприемлемо. Я уже неоднократно говорил, что я привык жить и работать во враждебной обстановке. Поэтому меня, по большому счету, не интересует, как ко мне относится областное правительство. Если есть в правительстве нормальные люди, я с ними разговариваю, я с ними общаюсь. С ненормальными я не общаюсь. Поймите, там, в облправительстве, тоже есть нормальные люди. Есть, безусловно.
— А если вас сейчас пригласят в областное правительство — например, предложат пост министра. Вы согласитесь?
— Нет, для меня неприемлемо быть назначенным. Я вижу себя избранным. Если люди не хотят меня избирать — пожалуйста, это их право. Я об этом не раз говорил.
— Вы раньше говорили о своих планах выдвигаться в губернаторы. Если, конечно, будет такая возможность. Насколько они сейчас имеют силу?
— Мои планы следующие: на данный момент никаких выборов губернатора не планируется. Ну а поскольку не планируется, что говорить о том, чего нет. Второе: я не могу сидеть и ждать, что через пять-семь лет будут какие-то выборы. Для меня это опять-таки неприемлемо. Мне каждый день надо что-то делать новое. И создавать новое. В моей компании работают уже тысячи людей. Это семьи, это зарплаты, это налоги. Это настоящее и будущее этих людей. Поэтому просто сидеть и думать, будут ли там выборы, неприемлемо.
Я не исключаю такой ситуации, что если будут выборы когда-то, они мне будут просто неинтересны. Потому что я открываю новое производство. Я открываю совершенно новое производство. И я этим живу, мне это интересно.
— В таком случае, можно ли сказать, что на данный момент у вас в Саратовской области конкретных политических целей нет?
— Мои конкретные политические цели связаны с партией «Гражданская платформа». Поскольку я считаю, что те основы, принципы, которые озвучивает наша партия, — это будущее для нашей страны. И вот эти принципы я буду отстаивать. В любом виде. И как бизнесмен, и как кто-то еще. Просто как гражданин.
— Да, но хотелось бы какой-то конкретики. Есть ли какая-то планомерная стратегия вашей политической работы в регионе?
— Да, мы развиваем партию. К нам приходят наши сторонники, мы ставим задачи.
— Видимо, сейчас речь может идти о проникновении в муниципальные органы власти. Я правильно понимаю?
— В том числе. Я считаю, что партия неплохо выступила на довыборах в городскую думу Саратова. Наш кандидат даже обогнал коммунистов. Он обогнал бы и единоросса, если бы не известные действия. Обогнать коммуниста — это очень серьезный результат. В Ленинском районе! Мы считаем, что люди начинают потихонечку на нас обращать внимание.
— В Саратове у вас яркий медиапул, в который, насколько я могу судить, вы вкладываете много денег. И, насколько я знаю, вы пытаетесь его расширить. Вы хотели купить «Эхо Москвы в Саратове», известно и о других ваших попытках приобретения СМИ. Зачем это вам? Будете ли вы покупать новые медиаресурсы?
— Это была шутка, которая прозвучала на «Эхе Москвы». Инициаторами этой шутки были две обаятельных журналистки. Шутка обернулась вот такой историей. Насчет покупок новых медиаресурсов: если будут предлагать — я готов рассмотреть. Для меня СМИ — не политический, а гражданский инструмент, чтобы доносить нашу позицию. Нашу — это довольно большой круг людей, которые сами работают, сами зарабатывают на жизнь, не связаны с бюджетом, сами создают, думают, несут ответственность за других. Этот медиапул нужен только для того, чтобы выражать нашу гражданскую позицию.
— А как вы оцениваете саратовскую медиасферу? Может быть, по сравнению с другими регионами. Вам интересна саратовская журналистика?
— Вы знаете, я не большой специалист... Вернее, не слежу за этим внимательно. Потому что у меня производственных задач слишком много сейчас. И главная задача — новая техника для «Саравиа». Тяжелейшая задача — техническая и умственная. С точки зрения обучения персонала. С такой задачей наша компания практически не сталкивалась с начала эксплуатации Як-42. Каждый день этим нужно заниматься, каждый день ведем переговоры. Каждый день мониторим, как обучается персонал. Изучаем технику. Технические службы работают днем и ночью. Мы сейчас отремонтировали аэровокзал. Если не знаете — съездите, посмотрите.
— К «Саравиа» мы еще вернемся. И все-таки вы читаете, что о вас пишут в Саратове?
— Не всегда.
— Ну и как вам?
— Я часто смеюсь.
— Ясно. Итак, по поводу «Саравиа». Что будет, если новый аэропорт всё же построят? Вы будете с ним конкурировать? Или начнете летать с нового аэрокомплекса?
— Сергей, у меня не настолько сильное воображение, поэтому давайте это не будем рассматривать. Я понимаю суть вашего вопроса, поэтому отвечаю: «Саравиа» как работает, так и будет работать. И будет развиваться. У нас уже есть предварительный план на пять лет вперед.
— А вы испытываете какое-то давление, по политическим мотивам, на ваш бизнес в Саратовской области? И, в связи с этим, есть ли у вас в саратовском бизнесе союзники? Например, в учредителях «Гражданской платформы» числится Виктор Шмидт. Это не совладелец вольского цементного завода?
— Это другой Шмидт. Он бизнесмен из Балаково. Хотя с вольским цементным заводом у нас партнерские отношения. Мы производим для него некоторую продукцию. А насчет давления... Как на меня надавишь, так и отвалишь.
— Ответ настоящего кагэбэшника. Прямо в стиле Путина.
— Я не настоящий кагэбэшник. Я настоящий бизнесмен. И настоящий лидер «Гражданской платформы» в Саратовской области.
— Это несомненно. Но всё же: бывшие бывают или не бывают?
— Конечно, бывают. Вы знаете, это опять стереотип. Он происходит от того, что люди очень часто не хотят думать. Пытаются верить в какие-то заговоры. И так далее, и так далее. Всё проще. Тут надо открыть глаза и честно посмотреть на жизнь.
— Аркадий Вячеславович, вы считаете себя частью, в широком смысле, современной российской элиты?
— Я считаю себя гражданином России. Этим все сказано.
— Не совсем всё. Вы живете в подмосковном Акулинино вместе с членом кооператива «Озеро» Владимиром Якуниным, Аркадием Ротенбергом, Сергеем Чемезовым, генералами ФСБ. Это люди, которые представляют элиту российского общества. Как бы сомнительно это ни звучало. Вы невольно ассоциируетесь с ними.
— Всем этим людям я говорю то же самое, что и вам. И никогда не стесняюсь в выражениях, говорю правду. И честно, в лицо.
— А в каких вы с ними отношениях, если не секрет?
— Ну в каких… Если я им позвоню, они поднимут трубку.
— Вообще, вас до сих пор считают человеком Анатолия Чубайса. И его «демонический» имидж отчасти переходит на вас. Как вы относитесь к нему и Альфреду Коху?
— Вы знаете, я с Анатолием Борисовичем не виделся и не общался, наверное, уже больше пяти лет. Вот так. У нас действительно была огромная работа сначала в Госкомимуществе, потом по реформированию энергетики. Но потом он занялся «Роснано», я — другими делами. С Кохом я тоже очень давно не общался. Хотя считаю, что он блестящий полемист и очень интересные тексты пишет. Такие яркие, с подковыркой. В логике и знании вопроса ему не откажешь. Я не человек Чубайса, я не человек Коха. Я сам по себе и зовут меня Аркадий Евстафьев.
— В таком случае не была ли приватизация вами завода «Тольяттинский трансформатор» наградой за совместную работу с г-ном Чубайсом в РАО ЕС?
— Рассказываю с самого начала. Насчет приватизации — полное вранье. Не было никакой приватизации «Тольяттинского трансформатора». Этот завод был банкротом, производства не было. Он был выкуплен из банкротного состояния. Этот завод моя команда поднимала из банкротного состояния. Собственно говоря, это вам ничего не напоминает? Например, «Саравиа», которая была реально в банкротном состоянии. Никто не знал, что делать с «Саравиа». А она катилась к банкротству стремительно. Поэтому еще раз: приватизация тольяттинского завода — вранье.
— Понял, понял. Аркадий Вячеславович, а вы участвуете каким-то образом в самарской политике, может быть, опосредованно? Ведь у вас и там активы.
— Нет, я лично не участвую. У нас есть там депутаты, которые от завода. Это их личное дело.
— Это депутаты от какой партии?
— Они самовыдвиженцы. Вы знаете, вот честно, я в эти вещи не вдаюсь. Там есть генеральный директор, который общается с губернатором, с мэром. Кстати, мэра (Сергея Андреева. — Авт.) мы поддерживаем, он от «Гражданской платформы».
— Тридцать лет назад вы окончили Саратовский госуниверситет. Наверное, и не думали еще о службе в КГБ. Чисто по-человечески, что главное в вас изменилось за эти годы?
— Да...После того как я ушел из КГБ, самое главное, что я понял, — нужно рассчитывать только на свои собственные силы. Надо учиться. Не надо думать, что ты все знаешь, все понял, все познал. Ты должен каждый день учиться, каждый день работать. Не стесняться спрашивать, если чего-то не знаешь. И всегда с уважением относиться к другим. И требовать уважения к себе. Считаю, что это самые важные основы гражданина. И не бояться высказывать свое мнение.
— То есть вы не человек команды, вы сам по себе?
— Самые лучшие команды, как правило, складываются, когда люди друг с другом честны, когда говорят правду. И когда уверенно отстаивают свое мнение. Сколько раз в жизни я это проходил, вы даже не представляете! Это золотое правило.
— За те тридцать лет, которые прошли с начала 80-х, вы наблюдали, что происходит в стране, стоя неподалеку от «пульта управления». Что, по-вашему, страна приобрела и потеряла с тех пор?
— Страна приобрела на какой-то краткий промежуток времени свободу и перспективу нормального развития. Потом она это потеряла. Но это обратимо.
— А когда, вы считаете, она потеряла свободу?
— Начиная с 2001-2002 годов.
— По-вашему, это заслуга, в кавычках, Путина?
— Да. Это заслуга Путина. Во время правления Ельцина страна при всех издержках выстояла, и в ней начало что-то шевелиться. Обратите внимание, как бы тяжело ни было, при Ельцине не было такого, чтобы молодые талантливые люди уезжали из страны. Они видели, что в стране есть перспективы. А сейчас число молодых талантливых уезжающих за рубеж зашкаливает. А там они себя находят. Они находят себя и как инженеры, и как ученые. Вы же видите это всё.
— В обществе назревают такие настроения, что вот-вот всё, что происходит, закончится. Как вы считаете, когда это закончится и как?
— Это кончится тогда, когда в нашей стране будет больше людей с нормальной гражданской позицией. Когда люди поймут, что все-таки надо придти на выборы. Когда люди поймут, что все-таки нужно выразить свое мнение. Что они имеют право на это мнение, они должны это право отстаивать. В рамках закона. Самое главное — это развитое гражданское общество, а не вертикаль, которая связывает всех по рукам и ногам.
— И вы думаете, что власть даст гражданскому обществу что-то изменить законным путем? Вы, правда, в это верите?
— Власть тоже знает, что происходит. Она читает опросы, ей дают всевозможные данные. У них есть просто инстинкт самосохранения. Они же видят настроения людей и так далее. Смотрите, сто тысяч человек на Сахарова вышло. Реакция была? Была. Когда на Тверскую тысячи людей выходят, это не проходит бесследно. Власть может демонстрировать свою уверенность. Но внутри-то там все не так уверенно, как это показывается.
— Кстати, как вы относитесь к Алексею Навальному? В последнее время возникает ощущение, что Михаил Прохоров его воспринимает как конкурента.
— Нет. Я не думаю. Нет такого. Прохоров его не рассматривает как конкурента. А Навального я лично не знаю. Могу сказать следующее. Эти все его расследования о госзакупках, о коррупции — это очень правильно. Человек, который не боится, достоин уважения.
— Вас не настораживает, что Алексей Навальный бывший политтехнолог? Насколько я знаю эту профессию, ее представители имеют весьма специфичный взгляд на политику и относятся к людям как к инструменту.
— А вы знаете, это мы возвращаемся к началу нашей беседы. Если у наших людей, у каждого гражданина будет своя гражданская позиция, они не будут инструментом. Или если будут, то на короткий период времени. Потому что человек с гражданской позицией сам старается все понять и выразить свое мнение.
— А с Вячеславом Володиным вы знакомы?
— С Володиным я виделся несколько раз. Знакомство шапочное. Отношусь к нему — никак. Я его не расцениваю как политического противника в Саратове, потому что у него много других задач. И, по большому счету, ему не до этого.
— Аркадий Вячеславович, в 1995 году вы получили медаль «За заслуги перед Отечеством» второй степени. И получили ее за проведение первого этапа чековой приватизации. Вы ею гордитесь, носите?
— Да, горжусь. Но я вообще не ношу своих наград. Приватизация — это была огромная содержательная работа. Никто, никогда в мире не выполнял работу такого масштаба. Я горжусь тем, что мы это сделали, и в рамках того законодательства, которое было, к вашему сведению, навязано Верховным Советом. Но это история для многочасового разговора.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
