В Кировском районном суде, где рассматривается дело по "дому художника", состоялся первый допрос бывшего директора художественного училища имени Боголюбова Станислава Таратухина. При нем начиналось строительство долгостроя, и его, пожалуй, можно считать одним из главных свидетелей обвинения. Однако смог ли он пролить свет на события прошлого, пока остается под вопросом.
Напомним, обвинение считает, что по вине подсудимых - Дениса Молотягина, Владимира Козука и Юрия Шумского – строительная компания "Центр современных строительных технологий" не выполняла работы на объекте на Университетской, где была застройщиком с 2005-го по 2009 годы. Кроме того, они обвиняются в появлении "задвоек" с квартирами.
Стройку ведет генерал
Первыми словами Таратухина с трибуны стало его высказывание о знакомстве с подсудимыми: с Молотягиным он не знаком, Козука ему представляли, а Шумского знает хорошо. Неприязненных чувств к ним свидетель не испытывает. Более того, с Шумским он познакомился примерно в 2005 году, когда тот "военнослужащим был, в генеральской форме". "В армии занимался строительством, высококлассный специалист. Звание было генерал-майор", - охарактеризовал обвиняемого Таратухин.
Юрий Шумский, со слов бывшего руководителя училища, взвалил на себя все обязанности по ведению документации для строительства. И это несмотря на то, что заказчиком выступало училище.
"Между ЖСК "Держава" (организация начинала строительство домов на территории учебного заведения. – "ОМ".) и училищем был договор о взаимном сотрудничестве, где было указано, что Шумский занимается возведением здания от нуля до сдачи под ключ", - отметил Таратухин. Он заверил, что людей на объектах было много. "Юрий Федорович приносил сметы, которые нужно было подписать. Смет было огромное количество. Я их не читал. Работа строилась на доверии", - сообщил суду Таратухин.
Заключение договора с "ЦССТ" свидетель объяснил тем, что, по словам Шумского, строительство должно контролироваться. Эта компания на этом и специализировалась. "Держава" же за свою работу должна была получить квартиры в строящихся домах. Однако в каких пропорциях разделялись помещения между всеми участниками строительства, Станислав Таратухин не смог ответить. "Училищу было интересно, чтобы мы решали свои жилищные вопросы. Не более", - пояснил он. Не назвал он и конкретное количество квартир, которое должно было отойти училищу по итогам строительства.
Новый "игрок"
Спад строительства начался с приходом к руководству "МишКо" и "Билдер" (на стройке осуществляли подрядные работы. – "ОМ".) Виталия Мишенева. Тогда же стали появляться дольщики, "письма трудящихся". Затем появилось письмо дольщиков о недоверии Шумскому, после чего руководить работами на объектах стал его помощник Владимир Соколов. Собрание дольщиков, где решился этот вопрос, инициировала гражданка Червякова. Она первой обратилась в суд с иском к училищу на получение неустойки. Сам Таратухин собрания с дольщиками не проводил и не выступал за их проведение.
В 2013 году Таратухин поручил продавать квартиры, которые отводились сотрудникам училища, чтобы деньги от этого направить на достройку дома. Этому предшествовало собрание дольщиков на стройплощадке, которые требовали решения проблемы с долгостроем. "После 2015 года меня приглашали в полицию по поводу моего заместителя - Натальи Савельевой. Когда я дал распоряжение – все квартиры сдать, Савельева осталась без квартиры. Она эту квартиру не сдавала. Успела ее реализовать, перепродать. То же самое сделал Левон Погосян", - сказал Таратухин. По его словам, после этого они судились за эти квартиры, но суть споров объяснить не смог.
И вновь всплывает имя того самого сотрудника училища, который вроде как вел реестр квартир, которые должны были отойти по итогам стройки преподавателям училища. Он же, как мы писали ранее, когда Денис Молотягин обратился осенью 2019 года в СК с заявлением о противоправных действиях следователя УМВД по Саратову Олега Шатрова, где был отражен эпизод незаконных требований Погосяна, скоропостижно "по семейным обстоятельствам" уехал в Армению. Теперь же руководитель художественного училища заявляет, что заграничный свидетель судился за какую-то квартиру. Возникает лишь один вопрос, вернется ли Погосян до конца слушаний, чтобы озвучить свою версию событий?
На суде Таратухин рассказал, что иногда стройка вставала, но было это не долгосрочно. "Самый ярко выраженный момент, когда бразды правления взял Мишенев. У нас с Шумским был разговор, что часть квартир была отписана бывшему руководителю "Билдер". Но после его смерти его жена, каким-то образом вывела эти активы из строительства. Потом мы обращались в суд с иском о взыскании средств с "Билдера", но в суде объявили, что его признали банкротом", - сообщил Таратухин.
"На допросах следователь Олег Шатров показывал вам какие-то документы, прежде чем вы дадите ответ, или вы просто рассказывали о событиях, не пользуясь документами?" - задал вполне закономерный вопрос адвокат Валерий Ермаков, учитывая некоторую неуверенность Таратухина в ответах.
"Документы нет. Показывал только листы с подписями для установления их авторства", - ответил свидетель. Также он рассказал, что другой свидетель, Левон Погосян, работал инженером, вел учет, чтобы не было "задвоек": "Ставил крестики и нолики". Причем, по словам Таратухина, целенаправленно на него никто такие функции не возлагал. То есть получается, что учет проводился, но, тем не менее, у ряда квартир было сразу несколько собственников. Интересно, обращало ли следствие внимание на эту крохотную деталь?
На вопрос адвоката Бориса Черноморца о том, подписывало ли училище договор на оказание "ЦССТ" функций заказчика, прямо ответить не смог: "Думаю, да. Необходимость этого в том, что должен производиться контроль над качеством строительного процесса".
"Вы заявляли Шумскому, что вам не нужна такая организация?" - поинтересовался защитник.
"Я даже не мог такое сказать. Я принял это как дважды два четыре", - ответил Таратухин. Причем свидетель на допросе пояснил, что на стройке видел Козука, который как директор "ЦССТ" находился на стройке и следил за работами. А по версии обвинения, компания такими работами не занималась. Следовательно, свидетель обвинения версию правоохранителей оспаривает.
Кровные узы?
Принято считать, что человек, получив высокую должность, пытается обеспечить своим родственникам комфортные условия для жизни. Этот судебный процесс вряд ли можно считать исключением, во всяком случае это следует из ответов бывшего директора училища.
"Баринова М.Г. вам знакома?" - обратился к свидетелю Черноморец.
"Это моя родственница. Она хотела купить квартиру в Саратове", - ответил Таратухин.
Он также добавил, что сам предложил ей купить квартиру у "ЦССТ". По его словам, она проживает в Нижнем Новгороде, но интересовалась недвижимостью именно в Саратове. Однако из-за удаленности вопросами заключения соглашений она не занималась, за нее договор о покупке подписал Таратухин. Несмотря на это, сделка оформлена не была, так как женщина деньги за помещение не перевела. Те договоры, которые оставались у него, свидетель уничтожил, так как они носили черновой характер. Свидетель заверил, что у его родственницы претензий к обвиняемым нет, так как, по сути, она не стала покупать жилье. Это же, по его словам, она подтвердила в беседе с Шатровым, но вот незадача – протокола такого допроса в материалах дела нет. Хотя в текущем процессе вскрываются факты, свидетельствующие, что это скорее норма, чем исключение. Конечно, следователь мог ее официально не допрашивать, а просто позвонить по телефону и в беседе получить нужные ответы.
Вещественные доказательства
Защитник Юрия Шумского Николай Панкратов попросил суд продемонстрировать свидетелю 30 документов: договоры и соглашения, чтобы ему можно было задать вопросы по ним.
Гособвинитель Андрей Склемин заявил, что это ходатайство пока преждевременно, так как у гособвинения есть свое прошение об оглашении показаний свидетеля, которые он давал во время предварительного следствия. По его мнению, после этого у защиты часть вопросов может отпасть.
После непродолжительных споров председательствующий Павел Пименов ходатайство Панкратова оставил без удовлетворения.
"Договоры, которые подписывали с Шумским, подписывали добровольно?" - обратился к свидетелю Панкратов.
"Естественно, никакого насилия не было", - ответил свидетель. Он рассказал, что в один день ему на подпись мог поступить не один документ, а целый пакет. Но так как их приносил ему Шумский, он их не прочитывал, а просто оставлял свой автограф в графе "подпись".
"Вы знали, на какие средства велось строительство?" - обратился к нему защитник Панкратов.
"Это мне неизвестно. Но знаю, что строительство кооперативных домов ведется за счет средств дольщиков", - ответил Станислав Таратухин.
Еще раз напомним, что заказчиком выступало училище. И даже несмотря на доверие, не интересоваться источниками финансирования строительства зданий, которые возводятся под окнами, кажется странным.
"Кто от имени училища принял решение о строительстве?" - задал вопрос свидетелю Денис Молотягин. На это Таратухин ответил, что такое решение принималось руководителем учреждения, то есть им лично. Он рассказал, что перед началом работ разделение квартир по долям было определено, но, по словам свидетеля, директор в этой работе участия не принимал.
"У правоохранительных органов были претензии к училищу по строительству домов в 2010-2011 годах?" - задал свой вопрос Денис Молотягин.
"Приходили. Проводили выемки. Видимо, поступали какие-то письма от дольщиков. Результатов еще нет. До сих пор споры идут", - рассказал Таратухин.
"В ваш период (в то время, когда Таратухин возглавлял училище. – "ОМ".) деньги взыскивались, и что в таком случае происходило с квартирами дольщиков?" - поинтересовался у свидетеля Владимир Козук.
Свидетель рассказал, что был один такой случай с гражданкой Червяковой. Решение суда заставило ее взять ссуду в банке для погашения задолженности.
Печать, документы и какие-то специалисты
Бывший директор рассказал, что печать училища находилась в учебной части. Он просил своего секретаря принести ее в его кабинет. Ею могли пользоваться заместители руководителя. На прошлых заседания секретарь Таратухина Алла Гмыра называла большее количество лиц, имевших доступ к этому документу учебного заведения.
"Мог ли Погосян иметь к ней доступ?" - уточнила адвокат Елена Кошелева.
"Может быть, и мог", - неуверенно ответил свидетель. Выяснилось, что Погосян работал инженером, хотя по образованию юрист. Не свидетель, а человек-оркестр какой-то: юрист, инженер, ответственный за недопущение "задвоек".
"Прошу приобщить к материалам делам справки – 55 страниц. Мой подзащитный – Молотягин – предлагал их Шатрову, но он не стал их приобщать. Это оригиналы, подписанные Таратухиным. В них говорится, что "МишКо" произвело расчет строительства по квартирам", - выступил Валерий Ермаков.
Пименов ходатайство удовлетворил. Ознакомившись с этими документами, Таратухин сообщил, что на них стоит его подпись. Эти документы, как и остальные, ему приносил Шумский. Адвокаты заметили, что на некоторых документах нет даты.
"Причем здесь Шумский, если там только ваша подпись и касается взаимоотношений с "Билдер" и "МишКо"?" - обратился к свидетелю Ермаков.
Таратухин объяснил это тем, что Шумский работал совместно с этими компаниями.
"Почему не отражена в этих расчетах цена?" - продолжил Ермаков. "Наверное, потому, что была плавающей. Когда строительство стало освещаться в СМИ, цена совсем упала", - ответил свидетель.
Однако сам Юрий Шумский заявил, что эти документы Таратухину не передавал, потому что никакого отношения не имел к "Билдеру" и "МишКо". Он объяснил, что эти компании договоры на строительство подписывали напрямую с училищем.
"Что за расчеты? Как рассчитывались? С кем рассчитывались? Здесь 55 документов, которые вами подписаны", - со своими вопросами к свидетелю обратился судья Пименов.
"Училище рассчиталось", - неуверенно ответил свидетель.
"Насколько я понимаю, с училищем рассчитались", - возразил Пименов, после чего зачитал содержание одной справки.
"Я суть понимаю, но чем они (компании) рассчитались, и как вами эти работы были приняты?" - настаивал на прямом ответе председательствующий.
"Вы задаете вопрос, но я въехать не могу, о чем речь", - сказал бывший руководитель художественного училища.
"Вы проверяли, была ли построена квартира (о которой идет речь в справке. – "ОМ".)?" - продолжал допрос Павел Пименов.
"Не проверял", - ответил Таратухин.
Судья решил уточнить, с какой целью в таком случае он оставлял свой автограф на этих документах, на что свидетель сообщил: "Потому что приходили специалисты и говорили, что нужно быстро подписать для работ".
"Вы только что сказали "специалисты". Какие специалисты?" - обратились к нему защитники.
"Шумский. Во множественном числе сказал, потому что оговорился", - решил исправиться свидетель.
"Шумский не является должностным лицом ни в "Билдере", ни в "МишКо". На основании чего вы подписывали договоры, которые якобы он приносил от имени этих компаний?" - вполне логичный вопрос задал ему Борис Черноморец.
Объяснил Таратухин это тем, что знал его лучше руководителей других компаний.
После этого Склемин заявил ходатайство об оглашении показаний, которые Таратухин давал во время предварительного следствия. Гособвинитель пояснил, что свидетель тогда называл точные цифры долей между компаниями и училищем. Ходатайство Пименов удовлетворил. Однако изучение этих материалов продолжится на последующих заседаниях. Этот процесс займет немало времени, так как протоколы допросов Станислава Таратухина занимают 44 листа всего дела.
Наверняка у кого-то закралась мысль, что будь вы на месте Таратухина, справились со своей задачей куда более профессионально. Отметим, и сам свидетель признался, что сейчас в ситуации со строительством дома поступил бы куда лучше. Он, можно сказать, обучен этому, но не жизнью, а уроками следователя Шатрова. Во время допроса в суде он пояснил, что Олег Шатров своими вопросами научил его, как нужно контролировать строительный процесс и вопросы документооборота.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги: Кировский районный суд, Павел Пименов, Олег Шатров, работа, строительство, дольщики, Денис Молотягин, Андрей Склемин, Валерий Ермаков, Борис Черноморец
