Запугать и арестовать? Как следователь Олег Шатров допрашивал свидетеля по "дому художника"

Всегда приятно наблюдать, как человек пытается ввести тебя в заблуждение, когда ты знаешь правду. Однако если от этого зависит вопрос твоей свободы, тогда градус веселья снижается. При этом ты не смотришь на человека с лукавой улыбкой, а пытаешься вывести его на чистую воду. Так произошло и с очередным заседанием по "дому художника", куда пришла свидетель, не определившаяся — работала ли она в ООО "ЦССТ" или нет.

Напомним, обвинение считает, что по вине подсудимых - Дениса Молотягина, Владимира Козука и Юрия Шумского – строительная компания "Центр современных строительных технологий" не выполняла работы на объекте на Университетской, где была заказчиком с 2005-го по 2009 годы. Кроме того, они обвиняются в появлении задвоенных квартир.

Свидетель не знает, почему он свидетель

Этот процесс удивлял нас неоднократными заявлениями потерпевших и свидетелей о том, что на них оказывалось давление со стороны следователя УМВД по Саратову Олега Шатрова. Они утверждали, что им ничего неизвестно о судьбе строительства, или говорили, что материального ущерба в связи с покупкой квартир в доме по Университетской, 59 не понесли. Тем не менее следствие определяло их как потерпевших или свидетелей. Так случилось и со свидетелем Николаем Костиковым. Он рассказал, что при строительстве дома заключил с ЖСК "Держава" договор долевого участия.

Однако из-за того, что стройка затянулась, он решил переуступить право на квартиру другому человеку. Костиков пояснил, что сделка по переуступке права требования прошла спокойно, и новому покупателю он лично показывал квартиру. Свидетель ответил, что не знает, возникали ли у нового собственника сложности с квартирой, появлялись ли другие собственники. "Мне следователь тоже этот вопрос задавал, потому что мне было интересно, почему я стал свидетелем", - обратился к суду Костиков.

Он также подчеркнул, что директора "ЦССТ" Владимира Козука видел несколько раз на стройке, где его компания должна была заниматься техническим надзором.

Право на арест?

Затем в качестве свидетеля в суде выступил Валерий Минеев. К этому процессу он подошел обстоятельно. Мужчина много судился из-за своей арестованной квартиры, поэтому пришел в суд со своими записями: на нескольких листах бумаги хронология строительства и сведения о покупке им квартиры. "Я трижды участвовал в областном суде по поводу ареста моего имущества", - попросил разрешения пользоваться собственными записями свидетель. По его словам, помещение в доме №59 по Университетской покупал в 2008 году, а арестовали его в 2018 году. Право собственности на нее он оформить так и не успел. Квартиру он получил за выдачу "Державе" займа в сумме более 845,6 тысячи рублей, она стала своеобразным возвратом долга. Валерий Минеев, ссылаясь на условия агентского договора художественного училища и ЖСК "Держава", заявил, что кооператив в 2013 году полностью выполнил свои обязательства по договору.

"Следователь в обвинительном заключении обвиняет Шумского в присвоении квадратных метров. Это не так. Училище из общей площади должно было выдать за выполненные работы 2 тысячи кв. м. Училище недодало 406,09 кв. м. Не одной задвоенной квартиры ЖСК "Держава" училищу не передавала, согласно информационному письму, - уточнил свидетель. - В результате проделанной работы Шумского строительство дома на Университетской стало возможным, и сейчас там живут люди".

Также он сообщил, что Шумский получил право на 20 квартир на законном основании (по условиям соглашения между училищем и "Державой"). Также он пояснил, что деньги "Державе" передавал лично, а не через посредников. Это решение было не спонтанным, так как Шумский кредитовался у Минеева не первый раз. "Деньги передавал лично Шумскому после заключения займа", - добавил свидетель.

Минеев обратил внимание, что квитанцию о получении денег "Державой" подписала бухгалтер Наталья Пересыпкина. На предварительном следствии женщина предположила, что автограф мог принадлежать не ей, то есть она "под давлением следователя" засомневалась в этом. Также он напомнил, что летом 2019 года была проведена почерковедческая экспертиза. Она установила, что подпись в документах ее, а, значит, деньги за квартиру Минеев заплатил, а не как считает следователь Олег Шатров, квартира досталась без внесения средств. Отметим, эта экспертиза проводилась не в рамках расследования уголовного дела – она была независимой. Следствие от этой процедуры воздержалось, доверившись сомнению женщины. Как следует из показаний свидетелей и потерпевших, такая практика не уникальна, а этот случай не единственный. Так уроженка Саратова, живущая последние годы в Санкт-Петербурге, — Светлана Уманцова, которую Шатров определил потерпевшей, на следствие не представляла оригинал приходно-кассового ордера. При перепродаже Людмиле Духониной она его не передавала, что выглядит странно, учитывая, что квартиру она решила продать. Другая потерпевшая, Наталья Крепышева, рассказала, что перед самым допросом у следователя избавилась от всех документов по проблемной квартире. Это иначе как несчастным стечением обстоятельств назвать нельзя. Тем не менее Шатров в подлинности и честности их показаний сомневаться не стал, а оригиналы документов Минеева его почему-то не убедили, зато заставили сомневаться в честности сделки слова бухгалтера. Ладно, не будем пытаться понять логику сыскаря.

Минеев особенно выделил, что Шатрова интересовал вопрос денег: мол, откуда у свидетеля деньги на покупку квартиры и на нежилое помещение, которое он планировал купить в пристройке с мастерскими для училища. Напомним, возвести ее так и не получилось. На ее месте сначала планировали построить парковку, чтобы доходы от продажи мест на стоянке вложить в достройку дома, а в итоге и вовсе просто уложили асфальт.

Он рассказал, что деньги на покупку квартиры снял с депозитного счета банка "Экспресс-Волга". Однако, как утверждает свидетель, Шатров эти документы к материалам дела не приобщил. Также он пояснил, что ему непонятно, почему Шатров считает, что Шумский якобы оформил квартиры на родственников бесплатно, в том числе на бывшего зятя – Валерия Минеева, хотят тот уплатил за квартиру реальные средства.

Новое давление следователя

Валерий Минеев добавил, что он никогда не обращался в суд за получением неустойки от училища, потому что другой недвижимости у него нет. "Арест квартиры произошел по надуманным причинам, потому что я отказался оговорить Шумского. Меня добросовестного покупателя, перевели в разряд недобросовестных", - заявил свидетель.

Он подчеркнул, что ему удалось взыскать с училища деньги за нежилое помещение. Однако соответствующие акты Шатров назвал сфальсифицированными. При этом свидетель подчеркнул, что у Юрия Шумского есть оригиналы этих справок. "Училище, в соответствии с агентским договором, должно было передать ЖСК "Держава" ряд нежилых помещений. Одно из помещений на первом этаже ЖСК переуступил мне. Меня устраивало любое помещение. Его я планировал использовать для коммерческой деятельности. Но здание с этими помещениями не было построено", - сообщил свидетель. Вместе с тем 78% помещений художественных мастерских художественное училище передавала подрядчику - "МишКо". Также он отметил, что его право на квартиру росчерком пера подтвердил нынешний директор училища Илья Смирнов, который и доводил стройку до конца.

"По поводу покупки помещения в пристройке тоже хочу сказать, что следователь оказывал на меня давление. На мои возражения о том, что схема (строительства) реальная, указанные на ней номера помещений соответствуют действительности, и что в связи с этим я намерен обратиться в художественное училище за подтверждением, следовать заявил, что запрещает мне с кем бы то ни было обсуждать данный вопрос, и пригрозил взять с меня подписку о неразглашении. На мой вопрос, как я тогда смогу доказать свою правоту, что я обращусь за помощью к адвокату Панкратову (защитник Юрия Шумского Николай Панкратов. - "ОМ".), пригрозил, что отстранит его от дела. То есть в ходе обыска, разбудив и испугав мою бывшую жену и несовершеннолетнюю дочь, изъяли все документы по приобретению недвижимости. То, что следователь изъял у меня документы, я убедился, когда давал показания у него в кабинете. Я попросил его принести мне документы, сказав, что они у вас. Он принес кипу бумаг. Потом, когда уносил, уронил и копался в бумагах. То как он ведет следствие, как относится к чужим документам...", - прервался свидетель. При этом он сообщил, что при обыске следствие не сделало подробной описи изъятого имущества, указав в протоколе, что просто изъята документация.

"В показаниях вы ссылаетесь на материалы дела", - заметил гособвинитель. На это свидетель сообщил, что познакомился с ними в декабре 2019 года у Юрия Шумского. Такая необходимость возникла в связи с желанием снять арест с квартиры. Кроме того, он вспомнил, что Шатров говорил о том, что на ряде документов, подписанных от имени бывшего директора училища Станислава Таратухина, стоит не его подпись: "Мне Шатров сказал, что все подписи директора поддельные. Я ему сказал: "Вы сами-то в это верите, что это так? У директора под носом строились дома…".

Адвокат Николай Панкратов пояснил, что Минеев знакомился с документами еще на стадии предварительного следствия, а потом у Шумского при ознакомлении обвиняемого с материалами дела. "Вы готовы предоставить суду оригиналы документов, на которые ссылаетесь?" - поинтересовался Панкратов. Валерий Минеев сообщил, что готов это сделать. "Следователю это предъявлялось", - уточнил он.

Свидетель также сообщил, что Шатров его допрашивал дважды. Первый раз допрос длился 4-5 часов, во второй раз длился с 14 до 21 часа. При этом в протоколе следователь указал меньший интервал, объяснив, что чистого времени было потрачено меньше. Кроме того, при втором допросе на каждой второй странице протокола допроса были неточности. "Старался мои ответы повернуть против Шумского, то что касается документации, подписей. Из материалов следует, что у него – (Шатрова. – "ОМ".) – обвинительный уклон.
Я считаю, что в течение двух допросов постоянно оказывалось давление психологического характера: что Шумский получил право на квартиры незаконно, то что я квартиру получил без фактической оплаты. Давления с его стороны было много. Я надеялся на его порядочность, а он производит арест моей недвижимости и средств", - рассказал Валерий Минеев.

"Он просил вас оговорить Шумского?" - поинтересовался Панкратов.

"Явно шло давление. Он этого не скрывал. Он не то что просил оговорить Шумского, но на основании его доводов просил меня подтвердить его версию. Я считаю, что это форма давления со стороны следователя Шатрова", - добавил свидетель.

Ох уж эта память!

Затем суд перешел к допросу сотрудницы НП "Единство Поволжья" Елены Петровой. Во всяком случае, она так себя называет, хотя есть подтверждение того, что она в том числе занимала должности в "ЦССТ". Правда, сама женщина этого почему-то не знает.
Петрова о "ЦССТ" только смогла сказать, что что-то слышала, но чем конкретно занималась эта организация, не знает. "Вам фамилия Водолазова (Нонна Водолазова — работала инженером в "ЦССТ". - "ОМ".) знакома?" - поинтересовался Склемин. "Это моя мама", - ответила свидетель. При этом она сообщила, что не знает, работала ли она в "ЦССТ". "Вам известно, ваша мама какие-то документы подписывала по домам Университетской, 59?" - продолжил государственный обвинитель.

"Письма о продлении технических условий", - ответила свидетель.

Кроме того, она сообщила, что Нонна Водолазова в начале строительства стройплощадку по Университетской посещала, однако постепенно ее якобы перестал интересовать этот вопрос. Петрова подчеркнула, что в планерках в худучилище она никогда не принимала участие. "Как вы можете объяснить, что люди, допрошенные в суде, говорят, что видели вас, Козука, Водолазову на планерках?" - задал ей вопрос защитник Борис Черноморец. Ответить она не смогла.

При этом она сообщила, что в 2004 году проходила обучение в СГТУ для получения лицензии на технический надзор для НП "Единство Поволжья". Однако банкротство НП "ЕП" началось в 2003 году. Вместе с тем в копии лицензии, предъявленной суду, указано, что она выдана для "ЦССТ". "Вы про эту лицензию говорили?" - задала уточняющий вопрос адвокат Елена Кошелева. "Да", - сказала свидетель, но услышав замечание о том, что документ оформлен на ООО "ЦССТ", быстро отказалась от своих слов.

Борис Черноморец отметил, что НП "ЕП" функции заказчика по "дому Минобороны" выполняло до 2005 года. После этого такие функции перешли к "Саратовоблжилстрой". Их передали, потому что НП "ЕП" находилось в стадии банкротства. Тогда непонятно, зачем Петрова выписывала лицензии на строительный надзор для НП "ЕП", рассуждал защитник. "Вы хоть раз видели формы КС-2, КС-3 по Университетской, 59?" - задал вопрос адвокат Валерий Ермаков.

"Нет", - ответила Петрова.

"Вы когда-нибудь подписывали формы КС-2, КС-3?" - продолжил он.

Ответ был аналогичным.

Также она сообщила, что работать в "ЦССТ" ей предлагали.
Затем Валерий Ермаков предложил предъявить Петровой заявление, в котором она просит принять ее на работу в "ЦССТ". Документ датирован 2004 годом. "Почерк ваш? Подпись ваша?" - обратился к свидетелю защитник. "Почерк похож на мой. Подпись какая-то не моя", - добавила Петрова. Удивительно, что дата этого документа совпадает с начальной стадией банкротства НП "Единство Поволжья". Между тем на предыдущих заседаниях бывшая сотрудница "ЦССТ" и "Державы" Наталья Пересыпкина уточняла, что о переходе на работу в "Центр современных строительных технологий" было написано несколько заявлений. Все они совпадали с началом процедуры банкротства. Быть может, люди не были уверены в завтрашнем дне и искали возможности прокормить себя и семью? В таком случае Елена Петрова могла действовать в рамках сложившегося тренда. Вопрос лишь в том, намеренно ли она забывает об этом или нет?

Потом Ермаков предъявил суду договор о приеме Петровой на работу в "ЦССТ", а также ряд договоров от имени "ЦССТ", где она значится как сотрудник компании. "Копии этих документов Молотягин направлял в прокуратуру, когда обжаловал действия Шатрова. Потом они оказались у самого Шатрова, но он почему-то не стал их приобщать", - заметил адвокат.

Ознакомившись с документами, свидетель сообщила, что подпись на документах для получения лицензии выполнена ею. "Я не только для НП "ЕП" сделала, но и, как говорится, подрабатывала", - сообщила Петрова. Хотя за несколько минут до этого сообщала совсем другую информацию. Также ей показали документы, подписанные Ноной Водолазовой. Она подтвердила, что это автограф ее матери и свою подпись на еще нескольких документах фирмы "ЦССТ".

"Как вы можете объяснить, что в "ЦССТ" подписывали документы?" - поинтересовался Ермаков. Она рассказала, что трудовой договор был формальный, а документы оформляла, потому что только она располагала навыками для оформления документов для получения лицензии. Также пояснила, что не имела в Университетской, 59 квартир, в отличие ее матери. Петрова объяснила это тем, что Водолазова получила помещение в этом доме за свою работу, хотя в начале допроса говорила, что не знает, работала ли мать в "ЦССТ". Хорошо, что хоть не забыла, что сейчас экс-квартира Водолазовой принадлежит ее внучке — дочери Елены Петровой.

"Скажите, состояние здоровье Нонны Водолазовой как?" - поинтересовался председательствующий Павел Пименов.

"Ей 83 года, слышит на 10-15%, провалы в памяти: старческие, с возрастом. Когда это началось, не помню. Это началось с инсультом в 2016 году", - объяснила Петрова. Немаловажный факт, что Шатров допрашивал Нонну Водолазову, когда та в 2016 году проходила лечение в больнице как раз после инсульта. В таком состоянии человек, бывает, не узнает родных, не осознает, где находится, а главное — с трудом говорит. Что могла пояснить пенсионерка Шатрову, остается только догадываться, но факт остается фактом, квартира внучки Водолазовой почему-то не арестована, в отличие от квартиры бывшего зятя Шумского.

Завершился процесс предложением Андрея Склемина о принудительном приводе и проведении видеоконференцсвязи со свидетелями, которые находятся за пределами Саратова. Так видеосвязь он решил установить со свидетелем Аракеляном, который находится в Сочи, с потерпевшей Натальей Великой – Москва и рядом других. При этом он почему-то не озвучил предложений, чтобы связаться с замдиректора училища, инженером Левоном Погосяном и Гаяне Симонян. Да, последнюю приставы пытались найти, но сделать им это не удалось. Погосян же в письменной форме указал, что уехал в Армению, правда, соседи видели его в Новый год у себя дома. Быть может, если провести какие-то поисковые мероприятия, то найти его и Симонян все-таки получится…

Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями