Александр Кушнир. Сергей Курехин. Безумная механика русского рока. «Бертельсманн Медиа Москау», 2013
По-настоящему захватывающая биография по-настоящему захватывающего человека, написанная Кушниром. Питерский андеграунд, вдруг ставший мейнстримом, и постсоветский национал-большевизм богемы 90-х. История гениального музыканта, которому было до всего дело. Фотографии, о каждой из которых можно написать (социологическое, историческое, психоаналитическое) эссе. «Главная проблема нашей страны,— любил говаривать Сергей Анатольевич,— состоит в том, что в России слишком мало сумасшедших. Как могу, я содействую её решению». Если под «сумасшедшим» понимать противоположность слова «идиот», с этим трудно спорить. Усложняя по ночам звук «Аквариума» и «Кино», с утра он аккомпанировал производственной гимнастике на большом советском заводе. И, кстати, есть ещё книжка Александра Кана о Курехине, выходившая в 2012-м.
Розалинд Краусс. Фотографическое: опыт теории расхождений. AdMarginem, 2014
Книги про фотографию — это прямо какой-то тренд сезона. Вышли одновременно: Сонтаг, Руйе и великолепный Бёрджер. Краусс — самая интересная из них в теоретическом смысле. Она ученица Клемента Гринберга («Авангард и Кич»), мощнейшего американского теоретика, сопоставимого по уровню и проблематике, пожалуй, только с Адорно. Учителя, впрочем, она серьезно критиковала за элитаристские выводы и злоупотребление идеей автономии искусства. Кроме того, Розалинд — ключевой человек в журнале «Октобер», главном американском издании по современному искусству. И да, оно названо в честь нашей октябрьской социалистической революции. И да, это все там знают и это никого там не шокирует. Фотография как текст и эволюция пейзажа. Ложка превращается в туфлю Золушки, а потом в пепельницу. Ман Рэй, Лисицкий, Синди Шерман и другие создатели канона. Меняющийся статус фотографии как идеальный повод для критической теории.
Александр Рожков. В кругу сверстников. Новое литературное обозрение, 2014
«Всеобуч» и газета «Бодрая жизнь». Подробнейшее исследование жизни советского молодого человека 20-х годов на всех её этажах. Т.е. становление советского в самом раннем его варианте. Думаю, что более интересного десятилетия в истории нашего общества не было вообще. Особенно много про милитаризацию повседневной жизни. Трансформации большевистского самоуправления и сексуальных вольностей первых комсомольцев. Товарищ Непрерывка и подпевалы классовых врагов. Ленин и микроскоп. Красное зрение и переделка церковных праздников. Были свои песни и у контрреволюции: «Вот революции плоды — везде жиды, жиды, жиды...».
Ханс Рихтер. Дада — искусство и антиискусство. Гилея, 2014
Лучшая книжка по дадаизму во всех городах, где он был, написанная одним из самых страстных участников. Бесчинства Дюшана и Тцары в цюрихском кабаре «Вольтер», над которым тогда жил Ленин (спускался посмотреть?). Контуженные войной новаторы искусства разрушают прежний язык, чтобы открыть горизонт всемирной пролетарской революции. Искусство как инструмент освобождения или хотя бы как способ пробудить в людях этический голод, делающий их революционерами. Они придумали коллаж, монтаж и поток сознания. И возродили старую еретическую традицию танцев в соборах. Русский дада-журнал «Перевоз» и ресторанное меню, работавшее как прокламация.
Ян Веннер и Джо Леви. Великие интервью Журнала Rolling Stone за 40 лет. Рипол Классик, 2014
Великие или нет, но интересно же почитать, что говорили в разные годы самостоятельные люди главному молодежному журналу мира? Спайк Ли о том, что у расизма есть не только культурные симптомы, но и классовые причины. Патти Смит о смерти Кобейна и Мэпплторпа. Хантер Томпсон о Ницше и своем переживании молодежной революции. Билл Клинтон о геях. Ну и вообще Боб Дилан, Далай Лама, Эминем, Оззи Озборн и много кто ещё. Джим Моррисон мечтал стать социологом. Коппола увидел полковника Куртца, читая «Золотую ветвь» о короле-рыбаке.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги: