Не буду кривить душой – из всех криминальных авторитетов прошлых лет, которым пришлось давать свидетельские показания по «делу Лысенко» в Саратовском областном суде, наибольшую симпатию и уважение у меня вызвал Анатолий Прохоров (Прохор). Благодаря гражданскому мужеству и воле Анатолия Прохорова, а также его товарищей и подельников – Олега Черкасова (Чир), Александра Аржанухина (Морда) и Сергея Авдюхова, в зале суда прозвучала совершенно иная версия убийства Николая Балашова. И версия эта в корне отличалась от фигурировавшей в обвинительном заключении. Стоит ли говорить, что отважиться на подобные откровения могли лишь люди с принципами и определенным кодексом чести. Кроме того, речь в суде Анатолия Прохорова поразила меня не только содержащейся в ней информацией, но и великолепным литературным русским языком. По свидетельству Эдуарда Лимонова, который на несколько дней оказался сокамерником Прохора в энгельсском СИЗО, в тюрьме Анатолий Викторович читал книгу Фрейда «Тотем и табу». Согласитесь, далеко не каждый уголовник будет проявлять интерес к трудам основоположника психоанализа. Поэтому, прежде чем рассказывать о свидетельских показаниях Анатолия Прохорова в суде по «делу Лысенко», уместно коснуться прошлого нашего героя. Прохор – также один из героев повести «По тюрьмам», вот что написал об этом человеке Эдуард Лимонов:
«Прохора я впервые увидел в волчушку в облсуде – высокий скелет парня, увенчанный бритой башкой, и удивительную кожаную, бело-сине-голубую спортивную куртку на нем. Он хотел со мной познакомиться. Об этом я узнал в сентябре от Сергея Аксенова (национал-большевик, подельник Эдуарда Лимонова.– Авт.), тот сидел с Прохором на двойке и не раз с ним разговаривал. В день их приговора я слышал, как Прохор закричал мне, его выводили из бокса, чтобы отвезти в тюрьму. «Эдуард Вениаминович, бери меня к себе в партию. Теперь у меня много времени будет на партийную работу. Да, смерть!» Я не только слышал его, но и видел его спину в волчушку. Думал, что вижу в последний раз. Оказалось, нет. 12 декабря 2002 года, в день Конституции, меня привезли на двойку и открыли для меня камеру №39. Там меня ждал улыбающийся Прохор». Эдуард Лимонов. По тюрьмам. М., 2004. с. 44.
А теперь немного общей информации. Анатолий Прохоров – в прошлом десантник, в мирной жизни ставший мастером спорта по самбо. Судя по его показаниям, очень уважал Владимира Зыряева – криминального авторитета Зыряя, убитого в 1995 году: в свое время Зыряев сильно помог Прохорову выпутаться из одной неприятной истории.
– С Венецким знаком с 1994 года. Тогда меня задержали и до 6 часов утра били в энгельсской милиции, чтобы я признался. Пальцы прислонили к стволу, чтобы были отпечатки. В итоге прокурорские работники отправили меня в больницу. После чего Владимир Васильевич Зыряев не забесплатно решил этот вопрос с Венецким,– так ответил свидетель Прохоров на вопрос судьи Дементьева, с кем из участников процесса он знаком. Следует пояснить, что в 1994 году Михаил Венецкий был заместителем начальника Энгельсского РУВД, а в «деле Лысенко» он имеет статус потерпевшего.
Правда, после убийства Владимира Зыряева отношения Прохора с частью «зыряевской» братвы резко испортились. Как рассказал мне один из бывших сотрудников РУБОПа, в 1996 году два брата-миллиардера К., претендовавших на лидерство в группировке, жестоко избили Прохора и выбросили его в Волгу. По-видимому, расчет был на то, что человек в таком состоянии просто обречен утонуть. Но Прохор оказался живучим. Он выплыл и, немного поправившись, отправился мстить обидчикам. Месть свершилась в то время, когда братья К. решили с помпой отметить какой-то свой юбилей или «корпоратив» в энгельсском кафе «Русич». Около полуночи, когда братья вместе со своим знакомым вышли на улицу покурить, к ним подошел человек и расстрелял всю честную компанию из пистолета ТТ. Было сделано всего четыре выстрела. При этом оба брата-миллиардера были убиты наповал, а их знакомый получил тяжелое ранение.
В 2000 году Анатолий Прохоров был задержан милицией. При этом в его автомашине нашли автомат. Началось уголовное дело, по которому Прохоров обвинялся как в убийстве братьев К., так и в незаконном хранении и перевозке огнестрельного оружия. По обвинению в убийствах Прохор был оправдан, зато был признан виновным в хранении и перевозке огнестрельного оружия и в июне 2001 года осужден по 222-й статье УК РФ. Уже находясь в местах лишения свободы, Анатолий Прохоров встретил свой второй приговор: 14 октября 2002 года за участие в убийстве Мутенина и Юрикова он был осужден к 20 годам лишения свободы. Именно в этот период, когда приговор членам «Покровской» ОПГ уже состоялся, но еще не вступил в законную силу, в одной камере с Прохором оказался писатель Лимонов:
«За участие в убийстве двоих у Прохора мог быть пыж, но пыжа ему не дали. Однако и срок в 20 лет на себе тащить тяжело. Прохор хотел жить, хватался за соломинку. Он стал развивать передо мной свои планы. Он сделает так, что выйдет на свободу через пять лет и станет чемпионом России. Ему сказали, что возможно дать взятку и часть срока ему снимут. Он сообщил мне, сколько всего денег нужно дать, но ему оставалось достать, кажется, 17 тысяч долларов. Жена его, сказал Прохор, отказалась продать машину. «А на чем я буду ездить?» – воскликнула жена. Самое удивительное, что Прохор жену не осуждал. Возмутился я: «Прохор, она –– сука! Как ты можешь ее не осуждать. Если есть шанс получить за бабки кусок жизни, то какое она имеет право тебя его лишать! На чем она будет ездить, а?! Пусть ходит пешком». Эдуард Лимонов. По тюрьмам. М., 2004. с.170-171.
Так уж сложилось, что свою третью судимость Анатолий Прохоров получил в связи с «делом Лысенко». А именно, 1 марта 2013 года Прохоров был осужден по ст. 117 УК РФ – «Истязания». А потерпевшим, которого Прохоров и его подельник Черкасов истязали в 2008 году прямо в камере энгельсского СИЗО-2, был … Юрий Нефедов.
Однако для нас Анатолий Прохоров интересен не столько криминальным прошлым, сколько своими свидетельскими показаниями. Дело в том, что в зале суда по «делу Лысенко» Анатолий Викторович дважды (для двух разных составов коллегии присяжных) подробно рассказал, как еще в 1999 году при его непосредственном участии было проведено неофициальное расследование убийства Николая Балашова. После чего возмездие криминального мира настигло виновных.
Ниже приводится конспективное изложение свидетельских показаний, данных Анатолием Прохоровым в Саратовском областном суде 5 ноября 2013 года:
«Я знаком с Андреем Сочаном с 1997-98 года. У Сочана было прозвище – Веник, которое он очень не любил. Сочан – это близкий человек Коли Балаша, его личный порученец. Обычно он заметал всякие грязные делишки, поэтому и прозвище такое возникло. Я не могу сказать, что мы с Балашовым были особенно близки. Но наши жены взаимодействовали по бизнесу. А я иногда встречался с Балашовым в казино, играл с ним в бильярд. После убийства Балашова я сблизился с Сочаном. У Сочана к тому времени была собственная группировка, куда входили Плеханов, Доронин, Аржанухин.
Сразу же после убийства Балашова Сочан стал усиленно искать виновных в гибели его шефа. Впрочем, убийц Балашова в то время искали многие – ведь отмщение за убитого вора в законе позволяло резко поднять свой авторитет. А Андрею Сочану, если бы он нашел и покарал убийц, это позволило бы еще и улучшить материальное положение. Ведь по своему положению Веник был одним из тех, кто мог по праву претендовать на «наследство» Балашова. Однако, несмотря на все предпринятые Сочаном попытки, убийц Балашова нашел я. Как я выяснил, к этому убийству были причастны трое: Игорь Мутенин, Михаил Пономаренко по кличке Шеремет и Андрей Каверин, известный в криминальных кругах как Клаус. Эту информацию я получил от Михаила Ткаченко, который был правой рукой Юрия Нефедова. Дело в том, что к тому времени Сочан уже получил информацию от Анатолия Мишкиниса и Сани Руденко, водителя Балашова, о том, что Михаил Ткаченко также был в офисе Нефедова на улице Нестерова в тот день, когда здесь убили Балашова. При этом и Мишкинис, и Руденко в один голос утверждали, что вскоре после того как в офис Нефедова приехал Балашов, Михаил Ткаченко куда-то срочно уехал. При этом в причастности к убийству Балашова лично Михаила Ткаченко никто из нас не подозревал. У Миши Ткаченко в то время было 250 га прекрасной земли, оформленной под фермерское хозяйство, несколько иномарок, жена, любовница. То есть у него в жизни было все нормально. И он не имел никакого мотива для убийства Николая Балашова. К тому же, Михаил был мне симпатичен.
Однако к концу 90-х годов в былых дружеских отношениях Михаила Ткаченко и Юрия Нефедова настал период охлаждения. Со всей очевидностью Михаил стал тяготиться близостью с Нефедовым, но открыто порвать с ним не мог. Из-за этого Михаил стал сильно пить, принимать наркотики. Как-то мы вместе с Ткаченко сидели в казино «Эльдорадо», выпивали и беседовали. Наш разговор происходил в апреле-мае 1999 года, то есть примерно за два месяца до того, как мы рассчитались с Мутениным и остальными.
Дело в том, что у нас уже были подозрения о причастности к убийству Балашова Игоря Мутенина, но не было тому доказательств. Мутенина мы подозревали по двум причинам. Во-первых, в определенных кругах было хорошо известно, что это именно Мутенин убил Шоту. То есть уже имел определенный опыт по устранению воров в законе. Во-вторых, летом 1998 года на Мутенина было совершено покушение, после которого он чудом остался жив. При этом сам Мутенин особо не скрывал, что подозревает Балашова в причастности к этому покушению на него. Воспользовавшись ситуацией и возникшими доверительными отношениями, я все же решился спросить у Ткаченко про его отъезды из офиса Нефедова в день убийства Балашова. При этом я откровенно сказал Михаилу, что настоящих убийц Балашова ищут и обязательно найдут. Так что для него будет лучше, если он добровольно расскажет мне все, что ему известно об этом. Честно говоря, я и сам не ожидал, что Михаил так быстро пойдет мне навстречу и даст полный расклад по этому преступлению.
Из рассказа Ткаченко выходило, что к лету 1998 года недавний соратник Николая Балашова Мутенин прибрал к своим рукам весь рынок наркотиков в Энгельсе. При этом он активно привлекал к этому «бизнесу» и Ткаченко. Поэтому Ткаченко был в определенной зависимости от Сапары. Зная, что Балашов и Мутенин совсем недавно были близки, Ткаченко нисколько не удивился просьбе Сапары и не увидел в ней никакого подвоха: Мутенин попросил позвонить ему на сотовый и сообщить, если в офисе Нефедова появится Балаш. Случай выполнить эту просьбу Мутенина представился 5 ноября 1998 года. В этот день Николай Балашов действительно заехал на Нестерова, 55 и провел в офисе Нефедова несколько часов. Через некоторое время Мутенин перезвонил Ткаченко и попросил Ткаченко, не откладывая, съездить домой к Андрею Каверину (Клаусу) и передать тому определенную сумму денег. Поэтому-то Ткаченко был вынужден уехать из офиса Нефедова. На это обстоятельство обратили внимание Анатолий Мишкинис и водитель Балашова Александр Руденко.
На квартире у Каверина помимо хозяина находился и криминальный авторитет Шеремет. Шеремет был не из местных, поэтому никто не знал, чего от него можно ожидать. Пожалуй, только Мутенин близко общался с Шереметом. Клаус и Шеремет завели Ткаченко в квартиру, где Шеремет морально подавил Михаила. Хотя добивались они немногого: чтобы тот незаметно провел их в недостроенный дом рядом с офисом Нефедова. Этот дом в то время как раз строил Михаил Ткаченко. После чего они втроем проехали на место, и Ткаченко провел их на стройку. Как только все трое оказались в недостроенном доме Ткаченко, Шеремет сразу набрал на мобильном номер Мутенина и сказал всего одну короткую фразу: «Операция началась!».
Позже вся эта информация, которую нам сообщил Михаил Ткаченко, подтвердилась. Ее подтверждение мы получили непосредственно и от Каверина, и от Шеремета. Мы даже выяснили, что у Клауса был обрез охотничьего ружья, а у Шеремета пистолет ТТ.
Через несколько дней я рассказал о своем разговоре с Ткаченко Сочану. Тот попросил организовать ему встречу с Ткаченко. Я созвонился с Михаилом и пригласил его на встречу в казино «Эльдорадо». Туда я поехал вместе с Олегом Черкасовым. Вскоре в «Эльдорадо» появился и Ткаченко. После чего мы позвонили Сочану и сообщили ему, что мы все собрались и ждем его. Вскоре Андрей присоединился к нам. По завершении разговора я понял, что Сочан частично поверил Ткаченко. По крайней мере, мы разошлись на том, чтобы Ткаченко держал язык за зубами и больше никому ничего об этой истории не рассказывал. В то время причастность Нефедова к убийству Балаша нами установлена не была.
Первым, кого мы убили, был Мутенин. Мутенина убил я. Затем под руководством Сочана убили Шеремета. Шеремета заманили в машину, вывезли на трассу Энгельс-Маркс, допросили, а потом задушили. Последним 24 июня 1999 года убили Каверина. Его выследил Сочан, который жил с Кавериным в одном дворе. Каверина вывезли в заброшенный гараж, где его по указанию Сочана застрелил Веретельников».
Сказать, что свидетельские показания, данные Анатолием Прохоровым в Саратовском областном суде на процессе по «делу Лысенко», коренным образом отличаются от официальной версии обвинения,– это не сказать ничего. Чуть позже выяснилось, что не только выступивший в суде свидетель-зэк Анатолий Прохоров отвергал причастность Михаила Лысенко к убийству Николая Балашова, а представленную в суде версию обвинения считал изначально инспирированной сотрудниками правоохранительных органов. Из восьми человек, которые в октябре 2002 года приговором Саратовского областного суда были признаны членами «киллерской ОПГ» (или ОПГ «Покровские») и осуждены за пять умышленных убийств, шестеро в 2013 году дали свидетельские показания на процессе по «делу Лысенко». Это Андрей Сочан, Сергей Плеханов, Анатолий Прохоров, Олег Черкасов, Александр Аржанухин и Сергей Авдюхов. При этом четверо свидетелей из этой «великолепной шестерки» откровенно сообщили суду в присутствии коллегии присяжных, что Игоря Мутенина, Михаила Шеремета и Андрея Каверина они отправили на тот свет в отместку за убийство Николая Балашова. Единственный из этих пятерых, кто предпочитал не раскрывать перед присяжными истинный мотив убийств трех криминальных авторитетов и поддерживал обвинение против Лысенко, был Андрей Сочан.
Посмотрим, как подельники Сочана объясняли свое участие в этих убийствах.
Свидетель Анатолий Прохоров: «Виновному в убийстве вора в законе однозначно по понятиям полагалась смерть. Мой личный мотив при убийстве Мутенина, помимо общественного (месть за убийство Балашова), состоял в том, что Мутенин также убил вора в законе Шоту. Об этом мне сообщил Андрей Сочан».
Свидетель Олег Черкасов: «Мутенина застрелил Прохоров по указанию Сочана. Мутенина убили в отместку за убийство Балашова. Шеремет перед тем, как его задушили, рассказал нам, как они вместе с Кавериным убивали Балашова. А попросил их об этом Мутенин».
Свидетель Александр Аржанухин: «Мне известно, что Шеремета убили за Балаша. Была встреча, на которой были Прохоров, Черкасов, Ткаченко и Сочан. Веник захотел узнать правду об убийстве Балашова и наказать виновных.
У Шеремета, когда он был у нас в руках, мы спросили по убийству Балаша. Сочан ему сказал, чтобы он не увиливал и говорил правду. Шеремет ответил, что это сделали они, потому что Балаш был беспредельщиком. Каверина мы убили в отместку за убийство Зыряя и Балаша. В последние минуты жизни Каверин признался нам, что он непосредственно участвовал в убийстве Балашова. Со слов Шеремета я знаю также о причастности Мутенина к убийству Балаша».
Свидетель Сергей Авдюхов: «Меня осудили за участие в убийстве Андрея Каверина (Клауса) и Михаила Пономаренко (Шеремета). Эти люди причастны к убийству моего товарища Коли Балашова. Клауса застрелил Веретельников. Прежде чем выстрелить в Каверина, Веретельников так ему и сказал: «Это тебе за Колю!».
Впоследствии, когда мы уже были арестованы, мы не раз говорили следователю Петряйкину, что убийства Сапары, Шеремета и Клауса – это месть за смерть Николая Балашова (в настоящее время Дмитрий Иванович Петряйкин является заместителем начальника Управления СКР по Саратовской области.– Авт.). Эту же версию мы озвучивали и в суде в 2002 году, когда рассматривалось наше дело».
Свидетель Алексей Кадочников, в настоящее время пенсионер МВД, начальник службы безопасности НВК-банка. В конце 90-х и начале «нулевых» служил в Приволжском РУБОПе, а затем в Приволжском УВДТ: «По официальной версии, причина убийства Шеремета, Клауса и Сапары – это разборки внутри криминальной группировки. Но мне в неофициальной обстановке Сочан признался, что главным мотивом этих трех убийств была месть за смерть Николая Балашова. Эта полученная от Сочана информация о связи трех убийств 1999 года с убийством Николая Балашова доводилась до сведения руководителя следственной группы, работавшей в то время по делу «киллерской группировки»,– Дмитрия Ивановича Петряйкина. Однако на официальную позицию обвинения это никак не повлияло».
Показания свидетеля Сергея Плеханова, который в вольной жизни работал водителем у Андрея Сочана, а в настоящее время отбывает 16-летний срок заключения как участник «киллерской ОПГ», были менее определенными. Плеханов сообщил суду, что его шеф Сочан подозревал Мутенина, Шеремета и, возможно, Клауса (Андрея Каверина) в убийстве Балашова. Однако о причинах убийств этих троих в мае-июне 1999 года предпочел в суде не распространяться.
Полностью читайте статью «Крах операции «Энгельсская Кущевка», или «Дело Михаила Лысенко» в декабрьском номере журнала «Общественное мнение»
_______
Реклама
Бильярд стал одной из главных игр человечества. Даже проводятся различные турниры, которые показывают мастерство участников. На интернет-портале rmic.ru Вы найдете то, что необходимо для игры – от шаров до стола. Заходите и делайте свой выбор.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
