Катится, пролетает последний зимний месяц – февраль, и вслед за Сретеньем, первой встречей зимы с весной идет-наступает Масленица, приходящаяся в этом году на неделю с 24 февраля по 2 марта.
Масленица – последний зимний праздник, оканчивающий длинную, а прежде и традиционно суровую зиму с ее долгой чередой православных праздников. Масленица – это смесь языческой народной стихии и церковных традиций, старых и новых обычаев, церковного покаяния и разгульного народного праздника. По православному календарю Масленица приходится на последнюю неделю перед Великим постом и по-церковному издревле называлась мясопустом (мясным заговеньем), а с XVI века – сырной седмицей (неделей). Такое название она получила оттого, что церковь в течение этой недели «приуготовляет» верующих к предстоящему Великому посту, запрещая употреблять мясо и дозволяя вкушать только сыр и яйца, чтобы приучить отказываться от приятных яств и без печали переходить к посту. По-церковному, масленичная неделя именуемся «светлым предпутьем воздержания, начетом умиления и покаяния», что подробно раскрывается в богослужениях. И по сей день церковь сетует, что сырная седмица по укоренившимся издревле русский народным понятиям и обычаям, идущим от язычества, «обращается в неделю излишеств в пище и разгула в увеселениях, в дни крайнего объедения и невоздержания, в дни всевозможного рода душевредных мирских забав и развлечений, прямо противоположных церковным благим намерениям».
Но сколько бы церковь ни усиливала и ни возвышала свой призывный глас к посту и покаянию, мир народный из века в век на Масленицу только множил свои увеселения да забавы, традиции безудержного веселья, обилия пищи и пития. Издревле приходила Масленица поиграть-пошутить, да позабавиться! Приходила думушке с заботушкой морщины расправлять! Приходила – на горах покататься да в блинах поваляться! Веселитесь, люди добрые, и всего-то дано вам сроку по Прощеный день!
Как и западноевропейский карнавал, русская Масленица – наследие времен язычества, возникшая в виде тризны по умирающей зиме-стуже и радостных игрищ в ознаменование воскрешения весеннего света-тепла, прихода светлого божества весеннего плодородия славянской земли – веселой красавицы Лады. По прошествии веков Лада превратилась в Масленицу, а языческая тризна об уходящей зиме стала тризной по всем «прежде почившим». Отсюда и идет сохранившийся народно-церковный обычай кануна Масленицы – отмечать Вселенскую субботу, или Большую родительскую, в которую православные поминают своих усопших родителей, а неотъемлемой принадлежностью поминок на Руси издревле были блины.
Блины – вот и сказано слово, название традиционного русского кушанья, без которого и Масленица-то не мыслится. Блин, как определяет Владимир Даль, «род хлебенного из жидко растворенного теста, поджаренного лепешкой на сковороде». Блинами, блинками, блинцами да блиночками обычно праздновалась русская Масленица. Пеклись они с бесконечным разнообразием: красные из гречневой, а молочные из пшеничной муки, да еще яичные, овсяные, из пресного или кислого теста, гречневые – пополам с пшеничной мукой, скороспелые гурьевские, русские и царские, манные и постные. Да всего и не перечислить, а если кто заинтересуется, то рецепты поискать можно в кулинарной энциклопедии Елены Молоховец «Подарок молодым хозяйкам», выдержавшей до революции не один десяток изданий. Приправа к блинам также была различна: самое лучшее растопленное – сливочное или чухонское масло, икра, семга, вымоченная в молоке сельдь, творог.
В целом же, в состоятельных домах в масленичный обед блины составляли только одно из пяти, как минимум, блюд.
Однако неотъемлемой принадлежностью Масленицы блины стали сравнительно недавно, только в 15-20 годах XVIII века, а в допетровской Руси на Масленицу пекли пироги пряженые с творогом, с яйцами, с рыбой или с тельным (так называлось рыбное блюдо в виде котлет). Подавали к столу и хворосты – вытянутое тесто с маслом, а также всевозможные пирожки, калачи, пряженцы, оладьи, обильно запивая все это медом, вином да водкой. Недаром говаривали в старину: «Масленица – объедуха, деньгам прибируха. С чем искони ходила, с тем и к нам пришла: с блинами, с похмельем да с шумным весельем!».
Много собрано В.Далем пословиц и поговорок о Масленице да о блинах, вот некоторые из них: «Без блина не Маслена, без пирога не именинник», «Блин брюху не порча», «Первый блин да комом» (говорится о неудачной попытке), «От лени губы блином обвисли», «Продал душу не за овсяной блин», «Тот же блин, да подмазан» (старые вести), «Блином масленым в рот лезет» (льстит), «Любит поп блин, да и пел бы один», «Не рад и блину, как кирпичом в спину», «Блинохват» (бранно: попович, кутейник, на чужие блины гораздый), «Где блины – тут и мы, где оладьи – там и ладно!».
Масленица, пора блинов, блинная неделя или «блинщина» на каждый день имела свои особые названия, сообразно которым менялись и развлечения, день ото дня становясь все разгульнее, приобретая удалой русский народный размах. Недаром вся неделя в памяти народной величается «честной, веселой Масленицей, широкой боярыней».
Встречу Масленицы степенный православный люд начинал с воскресенья посещением родных. С утра свекор со свекровью отправляли невестку к отцу с матерью, а вечером и сами являлись к ним в гости. Здесь, за круговой чашей уславливались, когда и как проводить Масленицу, кого звать в гости. В воскресенье же ребятишки с раннего утра высыпали толпой на улицу строить снежные горы, кликать-привечать «ласточку-касаточку, честную Масленицу... в тесовый дом потешиться, повеселиться»... А на улице радостный народ шумно снаряжал масленичный поезд. Впереди него мчались расписные сани, запряженные «гусем» в 10-20 лошадей: на каждой лошади сидел верховой с метлой в руках. А в санях наряженный бабою Мужик-Масленица, держа в руках, кроме балалайки, штоф с «зеленым вином», часто к нему прикладывался, не забывая и стоящий обок «блинный короб». За первыми санями следовала вереница других, переполненных нарядными парнями, девушками. Стоявший в воздухе перезвон бубенцов-погремушек смешивался с задорным треньканьем балалаек и удалыми песнями. Изо всех домов высыпал народ, бежавший следом за веселым масленичным поездом.
В понедельник, называемый «встречей», начинали печь блины. Первый блин отдавался нищим, на помин души усопших. В молодых семьях тещи учили своих дочек печь блины. Приглашение тещи считалось за великую честь. Званая теща с вечера присылала все необходимое для печения блинов: таган, сковороды, половник, кадушку или бадью для опары, а тесть присылал мешок гречневой муки и коровье масло. И вот уже блины начинали плясать в горшке с опарою, просясь на сковороды, а там и к православным в рот. И не было в старину человека, который бы не помянул широкую Масленицу блином. Были такие до них страстные любители, которые могли есть горяче-обжигающие блины в неимоверном количестве, памятуя русскую поговорку, что «блин не клин – брюха не расколет».
Вторник звался «заигрышами». С утра родственники также ходили друг к другу в гости, но главный праздник был на улице. Здесь начинались не знавшие удержу масленичные игрища. Скоморошьи да гуслярные утехи-потехи заедал-запивал на морозе веселый люд маслеными блинами со всяким припеком, с пивом да брагой. Устраивались качели («девичья потеха»), карусели, воздвигались снежные городки – последний приют уходящей зимы. В седую старину одной из любимейших масленичных потех русского народа бывали кулачные бои. И интересное их описание дает знаменитый историк Н.И.Костомаров: «Эти примерные битвы происходили обыкновенно при жилых местах, зимою чаще всего на льду. Охотники собирались в партии, и таким образом составлялись две враждебные стороны. По данному знаку свистком обе бросались одна на другую с криками. Для возбуждения битвы тут же били в бубны; бойцы поражали друг друга в грудь, в лицо, в живот – бились неистово и жестоко, и очень часто многие выходили оттуда калеками, а других выносили мертвыми». Но все это было проявлением удали да молодчества. Удалых да ловких ждала и награда по пословице: «Без борца нет и венца». А невеселые последствия боев как-то залечивались усиленным блиноедением и пивопийством.
На следующий день, в среду, люд честной после разудалых «заигрышей» начинал вовсю лакомиться масленичными яствами. Оттого-то среда и прозвалась «лакомки». Теперь в свою очередь тещи приглашали своих зятьев к блинам, а для любимого зятя приглашали и всех своих родных.
В четверг повсеместно «запивались блины» – шел самый широкий разгул: отсюда и название этого дня – «разгуляй-четверток» или «широкий четверг». Масленичные потехи снова разворачивались во всю ширь на улице: балаганы со скоморохами, катание с ледяных гор, качели, столы с яствами, кулачные бои, шумные пирушки. Тут копейка ставится ребром – небогато, да торовато, гулливо! Душе русской широко! В XVII веке на Масленицу в стольной Москве было больше бесчинств, чем в другие зимние праздники. Ночью было опасно пройти через улицу; пьяницы приходили в неистовство, и каждое утро подбираемы были трупы опившихся и убитых. Вообще же размах масленичных празднований допетровской Руси не сравним с концом XIX и ХХ веками. В былые времена, во времена царей Московских и боярщины, бояре в своих вотчинах устраивали грандиозные масленичные пиршества, на которых съедалось несметное количество яств и несметное же количество и пива, и меда разных сортов, и вина. Затем запрягались тройки лошадей в широкие пошевни, и мчались эти тройки по чистому полю, вздымая белоснежную пыль. Скачут бояре на сытых добрых конях, звенят-гремят бубенцы с колокольцами да с гремячими серебряными цепями, как жар горят бляхи на сбруе, обвитой алым бархатом, увешанной, по-старинному, соболями.
Но все это минуло, все давно прошло. И сотню лет назад масленичные тройки, пестро украшенные лентами и усеянные бубенцами можно было увидеть лишь в провинции. Яркой иллюстрацией этих масленичных игрищ-забав является известная картина Василия Сурикова «Взятие снежного городка». В целом же в российской провинции уже и сто лет назад не было прежнего размашистого разгула. Проедут тройки раз пять-десять по главной губернской или уездной улице, позвенят бубенцами, а затем ездоки отправлялись по домам, где их ждали горячие блины и европейски сервированный стол. Уже тогда европейская цивилизация начала теснить исконные русские праздничные обычаи. Масленичные удовольствия все больше переносились из семейной обстановки в открытые в огромном количестве трактиры и рестораны, причем блиноедение в них совершалось по большей части вечером или ночью.
В начале нового XX века в столице былое катание на тройках также перестало быть специально масленичным развлечением: петербуржцы на Масленице полюбили пользоваться автомобилем. Самодвижущийся экипаж на широких резиновых шинах, с мягкими рессорами, в первом десятилетии теперь уже прошлого века все больше привлекал к себе внимание любителей быстрой езды и все более входил в моду... А в недалеком будущем земную машину-автомобиль рассчитывали заменить даже воздушным кораблем-аэростатом...
Подходила к концу масленичная неделя, но накал праздничного веселья не уменьшался. На «тещины вечерки», в пятницу, зятья угощали своих тещ блинами, стараясь при этом оказать как можно больше почести. Еще с вечера зять обязан был лично пригласить тещу, а потом еще утром присылал нарядных званых, и чем их было больше, тем теще оказывались большие по чести.
В субботу, на «золовкины посиделки» молодая невестка приглашала своих родных к себе одаривая своих золовок (сестра мужа, братнина жена) подарками. Хождение по родне в эти дни завершало масленичные праздники, оканчивавшиеся последним днем Масленицы – воскресеньем.
В воскресенье, или «прощеный день», «проводы», «прощанье», «целовник», устраивались проводы Масленицы, сопровождавшиеся различными обрядами сжиганием чучела Масленицы пением песен, шуточными санными поездами. Но так было с утра и до обеда. Проходил «прощеный день», уходила и «честная госпожа Масленица» до будущего года Памятны были народу масленичные деньки: «Масленица – объедуха, денег прибируха». Но такова уж была традиция: «Хоть себя заложить, а Масленицу проводить», иначе обидно было от соседей услышать о том, что «Была де у двора Маслена, да в избу не взошла». Справив последние предписанные заветами старины масленичные обряды, народ расходился по домам, очищаясь к вечеру от долгого и трудного масленичного разгула. Чтобы окончательно совлечь с себя все грехи, нужно было просить прощения у ближних за содеянное против них, попрощаться с родными, друзьями и знакомыми да сходить в баню, чтобы заговеться на весь Великий Пост. Дома родные приходили «прощаться» к старшему в семье. Прощанье заключалось поцелуем и низким поклоном, при этом дети кланялись родителям в ноги. В «прощеное воскресенье», вспоминая родителей, посещали родные могилы, церкви, монастыри...
Повеселилась во всю ширь русской души Масленица, да и закончилась – впереди Великий Пост.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
