Я как-то задал Андрею Бледному банальный вопрос: знавал ли он Егора Летова?
Бледный родом из Омска, начинал там как музыкант группы «Ртуть», да и первое выступление 25/17 (тогда «Иезекииль 25:17) состоялось на малой родине фронтмена в 2002-м. Егор был жив, более того, в том же году прервал затяжной кризис экзистенциальным альбомом «Звездопад», где советская военно-песенная лирика обретала новое звучание и потустороннее измерение.
Вполне могли пересекаться. Но Бледный ответил на мой вопрос отрицательно и, как показалось, привычно.
Альбомы проекта «Лёд 9», досадует Андрей, «все пытаются с чем-то понятным и доступным для них (очевидно, рэп-критиков – А. К.) сравнить. Кому Йоргенсен, кому Канье Уэст мерещится…».
Это общая беда критики – не только музыкальной – она, как инвалид, не может передвигаться без костылей и подпорок.
Однако поиски сходств и свойств – одно, обличение эпигонства – другое, а обозначить генеалогию подчас совершенно необходимо.
Егор Летов, помимо ГО, был идеологом проекта «Коммунизм» – концептуального и радикально постмодернистского. В конце 80-х – начале 90-х, «Коммунизм» заполнил нишу отечественного постмодерна с огромным запасом, всё последующее в этом направлении – от литературы до «старых квартир» – казалось инфантильным и вялым, по слову того же Летова, «игрой в самолетики под кроватью».
Наследие «Коммунизма» довольно обширно, и три альбома полновесно ушли в народ – «Солдатский сон», Let it be и «Хроника пикирующего бомбардировщика».
Матерые рэперы из 25/17 создали концептуальный проект «Лёд 9» к десятилетию собственного существования в «консервативном хип-хопе» и, что важнее, – так получилось, что к двадцатилетнему юбилею закрытия «Коммунизма». Если Летову виделось необходимым осмыслить «своё» советское (от Ленина/Сталина до дворового хиппизма), то Анту и Бледному пришлось актуализовать уходящие ценности русского рока – прежде всего, в его сибирском, панковском, наиболее приближенным к мировым сетям, варианте.
Собственно, в дебютном альбоме «Льда 9» (вещество, придуманное Куртом Воннегутом; весьма, кстати, почитаемым Егором Летовым) преемственность была заявлена сразу и агрессивно – катализатор всех треков «Холодной войны» – фрагменты песен «Гражданской обороны», «Инструкции по выживанию» и Янки Дягилевой.
Ну и, естественно, – фирменная плотность звука, узнаваемый напористый мелодический ряд (автор всей музыки альбома – Ант). Тексты Бледного, Захара Прилепина и МС 1.8 – с чрезвычайно определенным и радикальным видением мира. В его военной, социальной, любовной и, ничего странного, Божественной ипостасях.
Во втором альбоме проекта, «Искушение святого простолюдина», сибирские наследники, не сменив генезиса и концепта, поменяли тему и вектор. Войну на мир, Егора Летова на Романа Неумоева.
И высказывание получилось быстрым (альбом слушается на одном дыхании) и цельным. Никакого подвоха в названии – это действительно реакция – предсказуемо истерическая – загнанного городского зверька, простого человека на распахнутое нутро материального мира – с его страстями, пороками, бытовым и культурным мусором. Характерны названия треков – «Молекула», 999, «Печь», «Пыль», «Хлеб» и пр. Настроение героя, впрочем, меняется нервическими вспышками – от мегаломании (999) до самоубийственной щедрости раздачи себя на органы, ибо всё равно – всем в печь («Печь).
Собственно, и саунд – сэмплированный дэт-металл конца 80-х – начала 90-х, усиливает не святость, но простолюдинство.
В одной из рецензий альбом назвали «христианским индастриэлом». Определение эффектное, но не совсем точное. Понятно, что автор пытался универсальным эпитетом охватить присущий обоим «льдам» метафизический пласт. Тут как раз и вспоминается Ромыч Неумоев, его в высшей степени метафизическая поэтика, собранная позднее в альбом «Смертное». Поколенческий гимн «Непрерывный суицид», скандальный боевик «Убить жида», апокалипсическая элегия «Красный смех»…
Этот, изначально леонид-андреевский, красный смех, мы встречаем в треке «Пожар»: «антилюди против всех/ будет громче красный смех»…
Безусловно, эпиграф к альбому – стих от Матфея («Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит») – идеологичен, принципиален и концептуален, но в целом пафос «Искушения», даже не ветхозаветный (которого можно ожидать от поклонников Иезикииля), но языческий. Это отнюдь не техноязычество – ящик с игрушками современного постиндустриального общества, а язычество имманентное и дремучее, как у Неумоева в «Смертном».
Именно поэтому так жестко и агрессивно протекает внутренний конфликт «Искушения святого простолюдина» – оба вокалиста имеют как будто один на двоих нерв и бой.
Надо сказать, что «Лед 9» – не просто концептуальное ответвление 25/17, но проект, оппонирующий рэпперской эстетике с ее криминальным, молодежным и – в случае Бледного – национальным напряжением. Плюс некоторой быдловатостью – однако, когда мы говорим про Анта, Бледного и Ко, этот плюс, впрочем, лишний. Быдлятины там не было и нет.
Тем не менее, «Лед 9» – музыка, не в последнюю очередь, для интеллектуалов, считывание ее культурных кодов – увлекательно. У ребят звериное чутье на вечно актуальные имена – тут и Есенин («Русская идея»; «пей со мною, паршивая сука»), и Маяковский в «Хлебе», (текст повторяет ритмику «Нашего марша»), и обэриуты в «Пожаре»…
А как вам такой разбег – от «Божественной комедии» до бр. Стругацких:
девять кругов три кольца в три дэ
в прямом эфире корреспондент Данте
Ленин мумия-магнит готовьте гробы
в Третий Рим едут новые рабы
чёрные маги наверху ритуальный бой
чёрные маги внизу выход на болевой
парни на Торшере ненавидят абажуры
Павла Корчагина спонсируют буржуи
национал-джигурдисты готовят блиц-криг
как под Виагрой частоколом лес зиг
свобода пахнет налом строим Вавилон
любовь воняет калом Содом в каждый дом
бойцы с лицами честными как лопата
просят мотивацию в поиске виноватого
очередной шудра внезапно став мудрым
сказал другу Богом быть трудно
(«Бытовой сатанизм»)
Да, «Лед 9» реализован не в последнюю очередь с целью покинуть рэпперское гетто, однако он же рекрутировал в аудиторию русского рэпа немало неофитов. Моя личная прикладная социология показывает – армия поклонников 25/17 в последние пару лет выросла не количественно (тут парням грех жаловаться), но качественно. Интеллектуалы, художники, позднесоветские «книжные дети» и (придумают же название) «гражданские активисты», разнообразные левые и неглупые правые, знаменитый актер Андрей Мерзликин и провинциальные журналисты, все, кому не хватало честной, умной и точной в диагнозах музыки.
Бледный и Ант связывают времена и поколения, работа в наши дни редкая и неоценимая.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
