Кристальные люди

На сайте «Планета» недавно проходил сбор средств на издание книги Станислава Гридасова «Кристальные люди».
Как говорит сам автор, «я не собирался (не планировал) писать эту книгу, но за шесть лет, то бросая ее, то возвращаясь к ней, записал свои воспоминания, не столько даже о саратовском хоккее, сколько о Саратове 70-х и 80-х и о феномене популярности советского хоккея, когда каждый мальчишка во дворе мечтал стать Третьяком или Харламовым. Взял больше 100 интервью у ветеранов «Кристалла», отсканировал тысячи фотографий и пленок, оцифровал видео, а один клип даже смонтировал сам. Ну почти сам, товарищи помогли. Под одной обложкой получились две книги. Первая — условно — «литературная», мемуарная. Вторая — справочная. Все сезоны «Кристалла», начиная с рождения команды зимой с 1947 года на 1948-й. Интервью. Никогда ранее не публиковавшиеся фотографии из музеев и личных архивов. Статистика. Биографии игроков. Исторические справки. Почти 600 страниц документальной истории саратовского хоккея.
Я хочу напечатать 1 000 экземпляров в дорогом подарочном варианте (альбомная верстка, полноцветная печать, мелованная бумага, книжная закладка), а часть тиража подарить ветеранам саратовского хоккея. Многие из них пенсионеры и не могут позволить себе купить такую книгу».
Местные власти в финансировании проекта не участвуют никак, хотя могли бы. Публикуем главу из уникальной книги о саратовском хоккее.

Глава 7. Сезон-1973/74


Мне пять лет, наша семья переезжает в дом на Набережной, и я завожу первые знакомства во дворе с клюшкой в руках. Клюшка — пластиковая, шайба — пластиковая, мы возюкаемся у подъезда на хорошо утоптанном снегу. Саратовский мальчик 1970-х, если он не играет в хоккей, либо серьезно болен, либо совсем уж ботаник. Вокруг него быстро вырастает забор отчуждения, может, и невысокий, но кому охота через него перекрикиваться. Если из-за Волги, из долгих, уползающих к Казахстану степей, приходит ветер, фонарь у подъезда скрипит зубами, а пустышечная шайба начинает метаться, как черная кошка.
Наши детские зимы в Саратове стояли холодные, и что такое «мороз пуще затрещал да сильнее защелкал» мы знали не по сказкам Александра Роу. В доброго дедушку, оставляющего под ёлкой приятные подарки в новогоднюю ночь, впрочем, я уже не верю: нетерпение проверило. Огромный, почти в мой рост, Дед Мороз был выпотрошен мною утром 31 декабря 1973 года, пока родители отвлеклись на приготовление салатов. Я дернул деда за мешок, он оказался крепок, дернул сильнее («мы не привыкли отступать»), и полотняный мешок оторвался вместе с дедовой рукой, затрещала вся белая, в пол, шуба, я продолжал в ужасе разжимать мертвую хватку дедовой руки (в киножурнале «Хочу все знать» такого не показывали), пока узел не ослаб и на пол не вывалилась — вместо обещанного подарка — гора конфетных фантиков. Их еще недавно собирала моя старшая сестра.
Предыдущее поколение на вопрос «кем ты хочешь стать, мальчик» гордо отвечало: «Пожарником!». Красные машины с лестницей на крыше своим боевым видом напоминали «катюши» — огненный символ Победы из фильмов про войну. Мальчишеский дух ликовал, слыша вой пожарных сирен: в серьезный бой идет суровая дружина!
Мы же все росли хоккеистами. Пластиковые хоккейные шлемы были привлекательней, чем блестящая каска пожарника, и мы выбрали другую «красную машину».
Я еще ни читать, ни писать не умею, только порчу книжные страницы каляка-маляками, а в моей зрительной памяти навсегда остались — вместе с Ильей Муромцем, летящем на красном коне над домами-теремами, Буратино и Мальвиной — хоккейные сценки из фотоальбома «58:9». Канадский вратарь Сет Мартин, стоящий на коленях после пропущенной шайбы. И Борис Майоров, хлопающий по плечу защитника Карла Брюэра (Тарасов звал его Бревер*) — подбитый глаз Брюэра заклеен крест-накрест пластырем. В 1967 году в Вене наша сборная в пятый раз подряд стала чемпионом мира, выиграв все семь матчей с общим счетом 58:9.

* Анатолий Тарасов невероятно гордился победой над сборной Канады, в составе которой был недавний профессионал, один из лучших защитников НХЛ первой половины 1960-х Карл Брюэр — трехкратный обладатель Кубка Стэнли в составе «Торонто Мэйпл Лифз». Брюэр специально прервал профессиональную карьеру, чтобы получить возможность сыграть за любительскую сборную Канады на чемпионатах мира 1966 и 1967 гг. В1969-м он вернулся в НХЛ, и последние матчи провел там в возрасте 41 года в сезоне-1979/80. В 1990-х Брюэр сыграл ключевую роль в обвинении бывшего главы профсоюза хоккеистов НХЛ Алана Иглсона, осужденного за рэкет, мошенничество и присвоение денег. Алан Иглсон, кстати, был одним из главных инициаторов суперсерии 1972 года.

В хоккей мы играли везде: во дворе и на уличных тротуарах, на катке стадиона «Динамо» (пугая шайбой проезжающих мимо барышень), на волжском расчищенном льду и даже на центральной террасе Набережной Космонавтов: матч на нейтральном поле, между ног прохожих, наш двор против ребят с улицы Лермонтова. Играли в валенках и на коньках, в «Харламова» и «Балдериса». Вместе с нами росли и наши клюшки. На смену пластиковым пришли простенькие деревянные, с прямым крюком, а у одного из лермонтовцев была даже алюминиевая, с крюком в дырочках, будто для вентиляции. Я один раз взял ее на пробу, мне не понравилось, тяжелая.


1970-е годы. Хоккей в саратовском дворе на улице Горького. Фотография из архива Михаила Попова.

Во второй половине 1970-х и до дворового Саратова дошла мода на клюшки с загнутым крюком. Хотя заслуженный тренер СССР С. Митин предупреждал нас в прессе, чтоб мы не увлекались особо. Конечно, писал он, «они хороши тем, что прочны, другое достоинство — загнутый крюк усиливает бросок шайбы». Однако «обводка или передача шайбы с ее помощью сильно затруднена. Требуется немало времени, чтобы научиться владеть клюшкой с загнутым крюком так же уверенно, как обычной».
Так мы и послушались. Купить модную — как у Бобби Халла — клюшку в Саратове еще было негде, поэтому бралась обычная. Прямой крюк нужно было сначала нагреть над огнем кухонной конфорки, а затем загнуть его, просунув в чугунные ребра батареи и оставив так на время. Потом обработать эпоксидкой, обмотать синей изолентой, и вперед — на лед! Помню, однажды я так сильно загнул крюк, хоть чужой жар загребай, что клюшку пришлось выбросить и купить новую. Видя мои мучения (ну и пятерки в дневнике), родители вскоре мне подарят профессиональную клюшку— «ЭФСИ»! «ЭФСИ» я тогда считал заграничным произведением, не зная, что за красивым и непонятным словом скрывается аббревиатура: Экспериментальная фабрика спортивного инвентаря.
Когда в валенки набивался снег, а щеки начинали пылать пожаром, мы бежали в подъезд — греться. Вытряхнув снег из валенок, отбив шапку-ушанку о бедро (известный саратовский краевед Игорь Пугин напомнит мне, что шапка подвязывалась ушами назад — так она больше напоминала хоккейный шлем. А те, кто хотел быть похожим на Вячеслава Старшинова, подвязывали «шлем» на подбородке), мы садились сушиться на подоконник, поставив ноги — шерстяной носок к носку — на горячую батарею. Клюшки сложены в углу лестничной площадки, мы говорим, говорим, о чем говорим, забыл — подслушать бы сейчас.


Весна 1974 года. Игроки «Кристалла» на приеме у директора «Тантала» Умнова по случаю выхода в высшую лигу. Слева направо: Александр Никулин, Александр Картушев, Алексей Абрамов, Виктор Садомов, Виктор Викторов, Анатолий Емельяненко, Борис Ноздрин.

Юрий Шуваев, ставший — в отличие от меня — профессиональным вратарем, помнит ровно то же про свои 1970-е. И у него были тетрадки, куда он вклеивал фотографии хоккеистов и вписывал результаты матчей. Он точно так же отряхивал шапку от снега и мелких ледышек и сушил мокрые ноги на батарее. Загибал крюк. Играл с утра до вечера. Мотался на матчи «Кристалла». И в его дворе иногда щелкала алюминиевая клюшка (зачем ей все-таки нужны были дырочки?), только двор его детства был на 3-й Дачной, километрах в десяти от меня. Если мне шайба после щелчка (у клюшки с загнутым крюком он получается, как мы помним, сильнее) разорвала связки в коленном суставе, то ему попало сильнее. Играли-то без всякой защиты. После одного такого броска у него началось воспаление, переросшее в туберкулез кости. В больнице, на кровати с колесиками, Шуваев провел два года, и даже там, когда медсестры вывозили детей на воздух, подышать, не расставался с клюшкой: свесив с кровати руку, изображал, что играет в хоккей.
В 11 лет Шуваев выйдет из больницы с жестким наказом от врачей: никакого спорта. Иначе — инвалидность. Втайне от мамы начнет играть сначала во дворе, потом в детской команде «Сокол». В 15 его заметят тренеры школы «Кристалла», и Шуваев станет вратарем молодежки 1964 года рождения. В 17 лет дебютирует в основном составе «Кристалла». В 18 сыграет первые матчи в высшей лиге чемпионата СССР, правда, за ижевскую «Ижсталь», куда его переманит Роберт Черенков.
Сезон-1973/74 не помним ни я (слишком мал), ни Шуваев (Юра лежит в больнице).


1976 год. Детский парк. Команда «Зенит». В центре — вратарь Вячеслав Петраков.

То поколение хоккеистов «Кристалла» — победивших в первой лиге и впервые вышедших в высшую — так и осталось для меня черно-белыми лицами из старых справочников. Вратарь Александр Куликов, защитник Александр Никулин и нападающий Лев Понтеленко носили баки, вошедшие в моду в конце 1960-х — длинные и широкие, как горделивый лампас. Нападающий Александр Залогин, выигрывавший с бобровским «Спартаком» золото чемпионата СССР, и на фотографии выглядит самоуверенным москвичом: улыбочка со смешком, рубашка с воротником стоечкой. 23-летний Владимир Крикунов, привезенный к нам из Кирово-Чепецка и вскоре сманенный Тихоновым в Ригу, смотрит не по возрасту сурово. Валерий Чекалкин, Александр Баринев, Александр Цепелёв, Сергей Войкин, Анатолий Емельяненко, строгие молодые лица, кто анфас, кто в профиль, членские карточки для личных дел, еще не сданных в архив, и только москвич, выпускник школы тарасовского ЦСКА Борис Ноздрин в цветастой рубахе — почти, как у Леонида Куравлева в «Афоне». У сантехника Афанасия Борщова рубашка была синяя.


Саратовский «Кристалл» в сезоне 1973/74
Верхний ряд: Юрий Ворончихин (врач), Анатолий Емельяненко, Валерий Белоусов, Виктор Жуков, Владимир Голубович, Виктор Садомов, Владимир Шевелев, Александр Иванов, Александр Картушев, Роберт Дмитриевич Черенков (старший тренер), Александр Никулин, Александр Баринев, Виктор Викторов, Александр Сафронов.
Нижний ряд: Владимир Куплинов, Юрий Корчин, Александр Залогин, Владимир Крикунов, Лев Понтеленко, Бронислав Самович, Александр Куликов. С клюшкой стоит Николай Стаканов. Правее — Юрий Георгиевич Очнев (тренер).

Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями