Нотариально-деревенский детектив

(начало: «ОМ», 2016, №7)
Нотариус Ершовского района Светлана Лопатина: кто она?
Второй подсудимой на процессе по делу о «групповом мошенничестве с участием нотариуса» стала Светлана Лопатина. В отличие от инициатора мошенничества — Галины Крупновой, которая на процессе была, что называется, тише воды и ниже травы, Светлана Лопатина избрала наступательную тактику защиты. Эта маленькая хрупкая женщина напоминала огнедышащий вулкан. Только вместо лавы и пепла на суд сыпались многочисленные ходатайства. В удовлетворении большинства из них было отказано. Под конец процесса подсудимая Лопатина неоднократно заявляла отвод судье Тихоновой. Признаюсь, лично я довольно давно не видел в наших судах подобной активности одной из сторон. По моим наблюдениям, люди ведут себя так в двух случаях: либо это правозащитники со стажем; либо граждане, ощущающие свою полную правоту и крайне возмущенные творящейся несправедливостью. Так кто же она, Светлана Алексеевна Лопатина — первый нотариус в нашем регионе, осужденная на реальный срок, сопряженный с лишением свободы?
Приведу некоторые данные из ее биографии. Светлана Лопатина родилась и прожила всю жизнь в Ершовском районе. Переезжала только в пределах родного района: из села Новорепное, где родилась и выросла,— в село Антоновка, где официально проживала до недавнего времени вместе с супругом. Если б не последние события, жизнь Светланы Алексеевны можно считать образцово-показательной. Судите сами: у Лопатиной есть любящий муж. Супруги прожили в браке более 20 лет и вырастили двух сыновей. Семья Лопатиных владеет коттеджем в селе Антоновка, квартирой в дорогом многоэтажном доме в центре Саратова, автомобилем «Ауди». Кроме хорошего материального положения супруги Лопатины обладают в Ершовском районе определенной известностью и влиянием. В молодости, в 22 года, Светлана Алексеевна начала работать бухгалтером в совхозе имени Энгельса Ершовского района. Директором этого крупного сельхозпредприятия в ту пору был Николай Голованов. В самом начале нулевых годов, еще при губернаторе Дмитрии Аяцкове, Николай Иванович Голованов стал главой Ершовского района, сменив на этом посту Евгения Васильевича Морковина. В эти годы муж Светланы Лопатиной работал вместе с Головановым и стал одним из наиболее приближенных к нему людей. Да и сейчас, когда Николай Голованов уже не глава района, а всего лишь депутат районного муниципального собрания — его политический вес и экономическое влияние в районе довольно высоки.
Когда Николай Голованов стал главой Ершовского района и дела у семейства Лопатиных складывались неплохо, Светлана Алексеевна решила поменять профиль трудовой деятельности: уйти из финансово-экономической сферы в кущи юриспруденции. В январе 2003 года она окончила ПАГС и стала дипломированным юристом. В октябре 2004 года выходит приказ о назначении ее нотариусом в Ершовском районе. К моменту возбуждения данного уголовного дела Светлана Алексеевна отработала в этой должности более десяти лет, будучи одним из двух нотариусов Ершова. Супруг Лопатиной все эти годы оказывал жене всемерное содействие в ее новом профессиональном становлении. В ходе процесса кто-то из участников даже упомянул в показаниях, что именно в это время в Ершове были приобретены две квартиры на нижнем этаже многоэтажного дома на улице Юбилейной. Вскоре квартиры были переведены в разряд нежилых помещений и превратились в нотариальную контору Светланы Лопатиной.
За прошедшие годы никаких нареканий нотариус Лопатина не получала — только благодарности и почетные грамоты. Более того, как уважаемый член нотариального сообщества региона Лопатина была избрана в ревизионную комиссию Саратовской областной нотариальной палаты.
И вдруг 21 мая 2015 года известную и уважаемую в районе женщину, мать благополучного семейства задерживают полицейские. А на следующий день суд помещает Светлану Алексеевну под домашний арест по подозрению в покушении на мошенничество, совершенное организованной группой лиц. Что же заставило ее пуститься во все тяжкие?
На данный вопрос есть два кардинально противоположных ответа.
Ответ первый (оправдательный). Суть его заключается в том, что никакого уголовного преступления Светлана Лопатина не совершала. Просто так сложились обстоятельства, что ершовский нотариус оказалась основательно подставленной тремя людьми. Этих троих я бы условно назвал «черными демонами» данного уголовного дела. По крайней мере, таковыми они стали для Светланы Алексеевны. К числу этих «черных демонов» лично я отношу саратовского нотариуса Оксану Гнатенко и ее «постоянную клиентку» Галину Крупнову. Они появились на жизненном пути Лопатиной еще до возбуждения уголовного дела. Роль и значение этих двух дам в данном уголовном деле неравнозначна. Одна является подсудимой, у другой статус свидетеля. Но лично у меня нет никаких сомнений, что первопричиной бед и невзгод нотариуса Лопатиной были «особые отношения», существовавшие долгие годы между Оксаной Гнатенко и Галиной Крупновой.
«Третий демон» — это Хамзада Тупушев — глава администрации муниципального поселения Новая Краснянка Ершовского района. Он появился в данном уголовном деле лишь на этапе предварительного следствия. Хамзада Рафикович сделал решительное признание, уличающее Светлану Лопатину. И вскоре ушел из жизни при странном стечении обстоятельств, не дожив не только до суда, но и не дождавшись окончания предварительного следствия. Вроде бы покончил жизнь самоубийством.
Ответ второй (обвинительный). Суть его в том, что Светлана Лопатина совершила покушение на мошенничество в особо крупном размере в составе организованной группы лиц. Фабула этого преступления подробно описана в обвинительном заключении. Там же перечислены все главные доказательства преступления. Чтобы понять, насколько «обвинительный ответ» соответствует истине, проанализируем обвинительное заключение и изучим доказательства.

Не виноватая я!
Начать анализ, пожалуй, следует с позиции подсудимой Лопатиной. Стоит пояснить, что с момента предъявления ей обвинения в мае 2015 года и вплоть до окончания рассмотрения уголовного дела судом первой инстанции в июне 2016 года Светлана Алексеевна никогда не признавала себя виновной. Правда, с момента помещения ее под домашний арест Лопатина несколько месяцев предпочитала не озвучивать под протокол свою версию произошедшего. Благо, 51-я статья Конституции ей это позволяла. И только на допросе, состоявшемся 4 сентября 2015 года, Светлана Алексеевна подробно изложила свою версию событий, из-за которых она на тот период времени стала обвиняемой в мошенничестве.
«В сентябре 2014 года, примерно во второй половине дня, моя знакомая Гнатенко О.Э. обратилась ко мне с просьбой помочь ее знакомой Крупновой Галине найти документы на жилой дом и земельный участок в г. Ершове. Точное число я не помню. Как мне сейчас помнится, мы созвонились и встретились с Крупновой на ж/д вокзале г. Саратова, это был, вероятно, выходной день, но точное число и время я не помню. В настоящее время я не помню, кто первый позвонил и был ли у Крупновой номер телефона. Я вряд ли могла дать свой номер сотового телефона, поскольку с ней ранее знакома не была. Я с Крупновой договорилась только о встрече и все. Встреча произошла на Привокзальной площади Саратова. В сентябре 2014 года, какого числа я не помню и в какое время я не помню, но, по-моему, после 12 часов я на своем автомобиле марки «Ауди Ку5» подъехала на Привокзальную площадь, остановила свой автомобиль на улице Московская г. Саратова и стала ждать Крупнову. Мы созвонились с Крупновой и встретились на Привокзальной площади в г. Саратове. Я подошла к Крупновой Г.В. и села в ее автомобиль, марки я не помню. Крупнова в автомобиле была одна. В автомобиле Крупновой, который стоял на Привокзальной площади, она поставила меня в известность, что у нее умер гражданский муж Кошкин В.В., который мог составить на ее имя договор дарения либо оставить завещание. Крупнова попросила меня посмотреть, имелось ли завещание на ее имя от умершего Кошкина. Она передала мне копию доверенности, в которой имелись данные на Кошкина, где Кошкин выступал рукоприкладчиком. Я сделала собственноручно записи на данной копии доверенности о примерной дате составления завещания, о том, что завещание было составлено в г. Ершове, а также о дате смерти Кошкина. Насколько я помню, я копию с представленной мне копии Крупновой Г.В. доверенности не снимала. После этого я спросила, имеется ли у Крупновой свидетельство о смерти, так как без него невозможно в системе ЕНОТ получить информацию о завещании либо о договоре дарения. Крупнова сказала, что у нее с собой свидетельства о смерти нет. Мы договорились, что Крупнова передаст мне его позже. Я, забрав с собою копию доверенности, пошла к своему автомобилю, а Крупнова уехала.
Второй раз мы встречались на углу улиц Посадского и Вольской, в конце сентября, точную дату и время я не помню. Это было возле нотариальной палаты Саратовской области. Разговор происходил в автомашине Крупновой. Она сказала мне, что свидетельства о смерти у нее нет, после чего я вернула копию доверенности с моими оригинальными рукописными записями, переданную мне ранее Крупновой, сказав, что не имею права смотреть завещание без свидетельства о смерти. После этого Крупнова попросила познакомить её с кем-нибудь из администрации Ершовского района, так как у нее есть желание приобрести то ли землю, то ли недвижимость. Я ответила, что попробую что-нибудь сделать для нее. После этого я с Крупновой Г.В. рассталась. Я подумала, что могу познакомить ее с Тупушевым. Я созвонилась с Тупушевым, объяснив, что с ним хочет встретиться женщина из Саратова. Тупушев разрешил дать Крупновой свой телефон. Позже, также в конце сентября 2014 года, точное число я не помню, но в дневное время, в период с 08 до 17 часов, я, будучи в помещении нотариальной конторы, позвонила с рабочего телефона, но точно я не помню, на сотовый телефонный номер Крупновой Г.В. Но точно я не помню, возможно, мне и Крупнова позвонила. В ходе телефонного разговора я назвала номер телефона Тупушева (какой именно — сотового телефона или рабочего — я не помню). Я не помню, говорила ли я Крупновой, где работает и чем занимается Тупушев. Через некоторое время Крупнова позвонила мне и попросила показать ей дорогу в Ершов, в село Новая Краснянка. Мы договорились, что поедем 12 октября 2014 года. В указанный день мы встретились возле Гусельского моста и поехали каждая на своей машине. По дороге мы постоянно разговаривали по мобильным телефонам на бытовые темы. Доехав до поворота на с. Новая Краснянка, мы расстались. Крупнова поехала в с. Новая Краснянка, а я поехала в Ершов.
О том, что Тупушев, Крупнова, а также специалист Устинова сделали поддельное завещание, а также о том, что Устинова давала показания в Октябрьском районном суде, что видела живого наследодателя при составлении поддельного завещания, я узнала позже. Лично мною никаких действий по изготовлению подложного завещания либо иных действий по завладению имуществом Кошкина не производилось». (Из показаний Лопатиной С.А. от 4 сентября 2015 г.)

Как раскаялся «Валерий Васильевич», и что из этого вышло
Хамзада Рафикович Тупушев был ярким представителем старой номенклатурной гвардии Ершовского района. В середине 90-х годов прошлого века он был первым заместителем главы Ершовского района Евгения Морковина. Сработаться с новым главой Ершовского района Николаем Головановым, пришедшим на смену Морковину в начале «нулевых», Тупушеву не удалось. В суде один из свидетелей вскользь упомянул, что из-за каких-то коррупционных скандалов Хамзаде Рафиковичу пришлось уйти в тень. Однако в 2011 году господин Тупушев вновь появляется на муниципальной службе. На этот раз в должности главы администрации села Новая Краснянка. Главой Хамзада Рафикович проработал около четырех лет и прославился двумя вещами. Во-первых, дал понять окружающим, что будет весьма приветствовать, если его подчиненные и односельчане будут называть его не Хамзадой Рафиковичем, а Валерием Васильевичем. И очень быстро добился желаемого. Насколько могу судить, это первый случай в нашем регионе, когда мелкий муниципальный чиновник начинает использовать в качестве псевдонима имя и отчество действующего губернатора.
Второй необычный прецедент из жизни бывшего главы Новой Краснянки связан … с его смертью: 16 мая 2015 года «Валерий Васильевич» был обнаружен повесившимся в гараже. Смерть наступила спустя два дня, после того как господин Тупушев подал заявление о добровольной отставке. В это же время проводилась проверка на предмет злоупотребления им служебными полномочиями. Видимо, оба эти обстоятельства покойный расценил как предвестие будущей возможной посадки.
По факту смерти главы администрации Тупушева проводилась официальная проверка, на место приезжали оперативники из Саратова. Но какие-либо подробности произошедшего до сих пор остаются тайной. Можно говорить определенно только об одном: поскольку уголовного дела по факту смерти Тупушева возбуждено не было, можно с большой долей вероятности предположить, что речь идет о самоубийстве. Скорее всего, и само это самоубийство как-то связано с расследуемым уголовным делом по факту мошенничества с использованием подложного завещания Владимира Кошкина. Ведь Хамзада Тупушев был активным участником совершенного Галиной Крупновой преступления. А за месяц до своей неожиданной смерти написал явку с повинной, с которой пришел в полицию. Именно эта явка с повинной стала основным документом, легшим в основу обвинения Светланы Лопатиной. Однако как-то прояснить обстоятельства самоубийства Тупушева защите ершовского нотариуса так и не удалось. Судья Тихонова отклонила ходатайство об истребовании материалов проверки по факту смерти Тупушева. Предполагалось, что в данных материалах могла содержаться предсмертная записка сельского главы, проливающая хоть какой-то свет на причины его ухода из жизни. С одной стороны, судью Тихонову понять можно, поскольку она руководствовалась принципом относимости. Ведь, казалось бы, какое отношение имеет преждевременный уход из жизни «Валерия Васильевича» к уголовному делу Крупновой-Лопатиной?
Однако есть одно обстоятельство, заставляющее нас пристальней взглянуть как на саму явку с повинной господина Тупушева, так и на его неожиданное самоубийство. Дело в том, что в процессе в Октябрьском суде в качестве свидетеля защиты выступил гражданин Кузьмин Н.И. Со слов свидетеля Кузьмина, он был хорошо знаком с Тупушевым и тесно общался с покойным на протяжении 35 лет. Несколько раз Тупушев обращался к нему, прося взаймы деньги. Последний раз Тупушев обратился к Кузьмину в конце марта 2013 года: попросил в долг 500 000 рублей, пояснив, что попал в скверную историю с поддельными доверенностями, чуть ли не с поличным. Поэтому ему нужна указанная сумма, чтобы не сесть в тюрьму. Правда, свободу можно приобрести и «бартерным путем». Но в этом случае Тупушев будет вынужден оговорить другого человека, а именно — Лопатину.
Кузьмин отказал, так как не имел в наличии такой суммы. И вскоре события стали развиваться по самому неблагоприятному сценарию.
Как было установлено в ходе следствия (и подтверждено позднее приговором Ершовского районного суда от 9 сентября 2015 года), ведущий специалист сельской администрации Новой Краснянки Ольга Устинова, следуя указанию Тупушева, изготовила, заверила и внесла в соответствующий реестр нотариальных процедур подложное завещание от имени Владимира Кошкина. В ходе проходившего в Октябрьском районном суде Саратова гражданского процесса, в котором сын Владимира Кошкина оспаривал подложное завещание, Тупушев и Устинова выступали в качестве свидетелей. Однако вместо ожидаемых правдивых показаний суд получил от них лжесвидетельства. Устинова, например, не только заверила суд, что покойный наследодатель посещал ее с целью составления завещания в 2013 году, но даже опознала покойного Кошкина по представленным фотографиям. Однако в марте 2015 года, после состоявшегося судебного решения, признающего имеющееся у Крупновой завещание недействительным, настроение муниципальных чиновников из Новой Краснянки резко ухудшилось. А участившиеся в это время недружественные визиты в сельскую администрацию оперативников ОБЭПа и вовсе не предвещали ничего хорошего. В конце концов нервы у «Валерия Васильевича» не выдержали. Сначала он слег в больницу. А по возвращении на работу собрал своих сотрудников и объявил, что его замучила совесть, и он поедет в Саратов, чтобы отдать полицейским написанную им ночью явку с повинной. Пожелав подчиненным (присутствовали специалисты администрации Кулакова и Устинова) последовать его примеру, Хамзада Рафикович отбыл в Саратов.
Сегодня трудно сказать, насколько ожидаем был этот визит в здание ГУВД по городу Саратову. Однако полицейские офицеры Лыков и Терентьев, осуществляющие оперативное сопровождение данного уголовного дела, на всякий случай решили подстраховаться. Они организовали скрытую видеозапись, как Тупушев добровольно и безо всякого нажима пишет явку с повинной (точнее, переписывает что-то с привезенных им с собой листков). Предусмотрительность оперативников, догадавшихся записать обстоятельства их общения с «Валерием Васильевичем» 6 апреля 2015 года, оказалась как нельзя кстати после того, как Тупушева мертвым вынули из петли.


Здание администрации села Новая Краснянка Ершовского района. Именно здесь было оформлено подложное завещание на имя Галины Крупновой

Естественно, по поводу событий, происходивших 6 апреля 2015 года в кабинете оперативников Лыкова и Терентьева, стали возникать вопросы. Они же озвучивались в суде. Главный из них: каким стал процессуальный статус Хамзады Тупушева после того, как он написал явку с повинной? Как мы знаем, явка с повинной была принята, официально зарегистрирована и приобщена к материалам уголовного дела. Казалось, после всех этих процедур человек, признавшийся в совершенном преступлении, должен был выйти из здания ГУВД Саратова, как минимум, в статусе подозреваемого. Если вообще выйти...
Но ничуть не бывало. Оперативники получают у Тупушева явку с повинной, после чего допрашивают раскаявшегося в качестве … свидетеля. А после этого допроса Хамзада Рафикович благополучно покидает здание ГУВД Саратова, отправляется к себе домой и благополучно более месяца пребывает на свободе до рокового дня 16 мая, когда его обнаруживают повешенным.
На первый взгляд все выглядит так, что человек просто не смог перенести навалившегося на него позора. Но одновременно надо признать, что в данном случае нашла свое подтверждение та самая система договоренностей, о которой рассказывал в суде свидетель Кузьмин. Своей явкой с повинной Тупушев со всей очевидностью перевел стрелки следствия на Светлану Лопатину, а потому сам остался на свободе.
Все прекрасно, но далее следует и вовсе неожиданное. Имея в деле явку с повинной Хамзады Тупушева и его же свидетельские показания, уличающие Лопатину и Крупнову, следствие не предпринимает никаких шагов для их отработки и закрепления: не проводится очных ставок ни между Тупушевым и Крупновой, ни между Тупушевым и Лопатиной. Обе женщины остаются в неведении, в чем их уличают. И, естественно, не имеют возможности задать вопросы человеку, который их обвиняет. Здесь надо отметить, что Галина Крупнова была арестована и помещена в СИЗО в ночь с 6 на 7 апреля 2015 года. То есть все необходимые возможности для проведения очных ставок у следствия были. Но оно чего-то ждало. И дождалось! Как мы уже знаем,16 мая 2015 года Хамзада Рафикович Тупушев ушел из жизни при весьма странных обстоятельствах.

Явка с повинной или смертный приговор?
Так почему же повесился муниципальный начальник из Новой Краснянки? Неужели муки совести? Зная реальную роль господина Тупушева в данном уголовном деле, я напрочь отвергаю эту версию, хотя бы потому, что в своей явке с повинной он утаил многое из того, что знал об обстоятельствах данного уголовного дела и в чем сам участвовал.
Остается предположить, что повешение Тупушева было организовано кем-то с целью «закрепления доказательств», содержащихся в явке с повинной. То есть за этим делом стоял «кто-то», очень заинтересованный, чтобы на суде Тупушев не смог отказаться от своих прежних показаний. А Крупнова с Лопатиной даже в суде так и не получили бы возможности задать ему вопросы. При этом добровольный (?) уход из жизни ключевого свидетеля и участника преступления производил на суд дополнительный психологический эффект. Судите сами: что иное может с большей убедительностью свидетельствовать в пользу искренности Тупушева, чем последовавшее вскоре после его признаний самоубийство? В этом случае нам придется признать, что самоубийство Хамзады Рафиковича стало довольно циничным способом «закрепления» показаний данного «свидетеля» и придания этим противоречивым сведениям формы «доказательств по делу». Изучим, что покойный «Валерий Васильевич» сообщил правоохранительным органам в явке с повинной. Из цитируемого ниже текста я убрал лирические подробности о перенесенных Хамзадой Рафиковичем моральных страданиях, перечень его хронических заболеваний, а также как Тупушев склонял к совершению должностного подлога свою подчиненную Устинову.
Из явки с повинной главы сельской администрации Новой Краснянки Тупушева Х.Р. от 6 апреля 2015 г.:
«С этим тяжелым грузом я далее не смогу жить.
В начале сентября 2014 года меня пригласила к себе нотариус г. Ершова Лопатина С.А. и просила меня помочь. Она говорила, что ее близкая подруга Оксана Эдуардовна, которая является работником (слово замазано «штрихом» и переправлено.— Авт.) областного нотариата, просит помочь ее подруге (фамилию не называла) в оформлении наследства. Якобы у этой подруги умер муж в 2014 году, а наследство не успел на нее оформить. И просила сделать завещание 2013 годом. Я спросил: какое наследство? Она мне сказала, что это небольшой домик в Ершове с небольшим земельным участком (дом разваливающийся). (…)
Я отказал, ссылаясь на то, что согласно должностных инструкций я не имею права проводить нотариальных действий (так изложено в оригинале.— Авт.). Она меня долго уговаривала и просила. Я отказался и уехал.
Через два-три дня она по телефону опять меня пригласила к себе и опять обратилась с тем же вопросом. Стала говорить, что ее мама — моя знакомая и училась со мной в одной школе, и очень просила помочь Светлане. Она назвала девичью фамилию матери. Я точно не помню.
Спросил у Лопатиной С.А., а есть ли наследники? Она сказала: никого нет. Также она пояснила, что Оксана Эдуардовна ее близкая подруга и начальница, и она ей хочет помочь и угодить. Обещала, (что) никаких эксцессов не будет по этому вопросу, а если будет, то все вопросы она будет решать со своими покровителями. Я сказал: пока не посоветуюсь со своим специалистом по нотариальным действиям, я не могу дать ответа».
«Специалистом по нотариальным действиям» в администрации Новой Краснянки была Ольга Устинова. Подробности, как господин Тупушев склонял свою подчиненную Устинову к совершению уголовного преступления, не особенно интересны. Разве что стоит отметить один нюанс: Тупушев в своей явке с повинной утверждает, что сразу сказал Устиновой, что просьба о помощи с изготовлением подложного завещания исходит от Светланы Лопатиной. Устинова же на допросах утверждала, что фамилию Лопатиной она услышала от Тупушева лишь после того, как было возбуждено уголовное дело и началось предварительное следствие. Но это все нюансы. Посмотрим, как, по версии Тупушева, развивались события в дальнейшем, и какова роль в них нотариуса Лопатиной.
Из явки с повинной главы сельской администрации Новой Краснянки Тупушева Х.Р. от 6 апреля 2015 г.:
«Я позвонил Лопатиной С.А. и сказал, что Устинова О.Т. согласилась. Лопатина С.А. сказала, что текст завещания нам даст позднее.
8-9 октября 2014 года она мне позвонила и сказала, чтобы я приехал и получил текст завещания. Я приехал к ней на работу, она мне передала флешку. Я поехал к себе на работу и передал флешку Устиновой О.Т. Когда прочитали текст завещания, то увидели, что там написано «все имущество Кошкина В.В. наследуется Крупновой Г.В.». Я позвонил Лопатиной С.А. и спросил: ведь говорили, что только домик и земельный участок в г. Ершове, а она заверила, что у него больше ничего нет. И я ей поверил, так как знал ее как порядочную женщину, хорошую семью.
Устинова О.Т. распечатала завещание, сделала записи в книге завещаний, но печать не ставила. Я позвонил Лопатиной и спросил, а кто будет расписываться. Она сказала, что завтра едет в г. Саратов, и просила привезти книгу завещаний и сами завещания, а подписи сделают в Саратове. В тот же день я взял, что она просила, и отвез Лопатиной С.А. на работу, точную дату я не помню.
В воскресенье мне позвонила Лопатина С.А. и сказала, что едет из Саратова вместе с человеком, которому нужно завещание, и подъедет после обеда. Я позвонил Устиновой О.Т., чтобы она пришла на работу и посмотрела документы, и сам приехал на работу почти одновременно с Устиновой.
Через некоторое время подъехали Лопатина С.А. на белой «Ауди» и Крупнова Г.В. на бежевой «Ауди», зашли ко мне в кабинет, передали все документы, якобы подписанные Кошкиным В.В. Устинова О.Т. посмотрела документы и подписи и поставила печати, один экземпляр завещания отдала Крупновой Г.В, второй остался у нас. После этого дали Крупновой справку, что на завещание никто не претендует. Все это было сделано в 2014 году.
Лопатина С.А. уехала, сказав, что ей здесь долго рисоваться нельзя, а за (ней) вслед уехала и Крупнова Г.В. Я отвез Устинову О.Т. домой и сам поехал домой».
Вот так в явке с повинной Хамзады Тупушева выглядел подготовительный этап преступления, которое спустя несколько месяцев следственные органы квалифицируют как «покушение на мошенничество в особо крупном размере, совершенное организованной группой лиц, действующих по взаимной договоренности».

Парадоксы обвинительного заключения: умысел
Теперь вернемся к рассмотрению сути обвинения, которое в итоге было предъявлено Светлане Лопатиной. Главный документ любого уголовного дела называется «обвинительным заключением». По большому счету, любое обвинительное заключение состоит из трех составных частей: описание фабулы совершенного преступления, квалификация содеянного соответствующей статьей (или статьями) Уголовного кодекса и краткое перечисление имеющихся в данном деле доказательств, подтверждающих выдвинутое обвинение.
Как уже было сказано, Лопатина обвиняется в покушении (ст. 30 УК РФ) на мошенничество в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ). Действующий Уголовный кодекс определяет мошенничество как «хищение чужого имущества или приобретение права на чужое имущество путем обмана или злоупотребления доверием». Иными словами, мошенничество — это экономическое преступление, при котором у злоумышленника должен присутствовать корыстный мотив на завладение чужим имуществом. Наличие корыстного мотива является необходимой компонентой состава данного преступления. Как, когда и при каких обстоятельствах у нотариуса Лопатиной возник корыстный умысел на завладение чужим имуществом? Согласно обвинительному заключению, фигурировавшему в Октябрьском районном суде, произошло это следующим образом.
После смерти Владимира Кошкина (25.06.2014 г.) у Галины Крупновой возник умысел на приобретение права на имущество покойного в особо крупном размере путем обмана и злоупотребления доверием. Крупнова Г.В., согласно обвинению, решила использовать для этого заведомо подложное завещание. С этой целью Крупнова познакомилась с нотариусом Ершова и Ершовского района Лопатиной С.А. и привлекла ее для совместного участия в задуманном преступлении. «В связи с этим … у Лопатиной С.А. также возник умысел, направленный на приобретение права на указанное имущество покойного Кошкина В.В. на имя Крупновой Г.В. задуманным последней способом, путем обмана и злоупотребления доверием, в особо крупном размере».
Итак, Светлана Лопатина работала нотариусом 10 лет, получала благодарности и грамоты, вместе с мужем вырастила двух сыновей. Дом, квартира в Саратове, «Ауди». Все есть, не хватает только острых ощущений. И нотариус Лопатина решается пойти на тяжкое преступление с целью незаконного обогащения. Но только не себя и не своих близких, а малознакомой ей гражданки Крупновой. С обычной точки зрения, подобное поведение выглядит по меньшей мере абсурдным. А с точки зрения права? Допускает ли закон мошенничество, совершенное в пользу третьих лиц?
В этой связи мне на память приходит один судебный прецедент, имевший место в Саратове в начале нулевых. После того как в 2001 году прокурором Саратовской области стал Анатолий Бондар, у многих приближенных к губернатору Аяцкову начали возникать проблемы с законом. Именно в это время было возбуждено уголовное дело по обвинению в мошенничестве против сына известного саратовского строителя, депутата Саратовской областной думы Василия Поимцева. Сын Поимцева работал директором саратовского футбольного клуба «Сокол», который получал немалые финансовые транши за счет областного бюджета. Так вот, проведя финансовую проверку деятельности клуба, в прокуратуре выяснили, что тот в лице директора Александра Поимцева перечисляет кругленькие суммы каким-то фиктивным московским фирмам по договорам на оказание различных услуг. Как было доказано, эти самые услуги ни клубу, ни его футболистам никто не оказывал и не собирался оказывать. Следователи прокуратуры доказали практически все, кроме факта присвоения Поимцевым-младшим финансовых средств. Поэтому формула обвинения звучала довольно странно: «мошенничество, совершенное в интересах третьих лиц». В итоге Александр Поимцев был оправдан. В такой формулировке обвинения суд не усмотрел корыстного мотива подсудимого. А без наличия корыстного мотива состав такого преступления, как «мошенничество», как уже сказано выше, не образуется.
Ситуация с обвинением Светланы Лопатиной очень похожа на то старое дело. Единственное отличие — вместо неустановленных следствием «третьих лиц», в пользу которых якобы совершалось мошенничество, в настоящем уголовном деле «третье лицо» имеет вполне конкретное имя — Галина Крупнова. Отличен и приговор. Юридический и фактический абсурд обвинения обернулся для Светланы Алексеевны вполне реальным тюремным сроком.


Хамзада Тупушев пишет явку с повинной в присутствии оперативника ОБЭП Лыкова (оперативная съемка)

Обвинение гласит, что Лопатина С.А. и Крупнова Г.В. вступили в преступный сговор. «При этом, для осуществления задуманного, Лопатина С.А. приняла на себя обязательства, с привлечением других лиц, обеспечить изготовление подложного завещания, … то есть предоставить средство для совершения преступления, а Крупнова Г.В. — предоставить Лопатиной С.А. персональные данные о личности Кошкина В.В., образцы его подписи и почерка, предъявить подложное завещание нотариусу для получения на свое имя свидетельства о праве собственности на имущество Кошкина В.В.». Вот такое распределение ролей в организованной группе из двух известных следствию дам и неизвестного количества примкнувших к ним «неустановленных лиц». Как видим, степень алогичности формулировок обвинительного заключения остается довольно высокой. Спрашивается, почему Лопатиной С.А. потребовалось сговариваться с Крупновой Г.В. и участвовать в преступлении с целью обогащения последней? Какими мотивами руководствовалась Светлана Алексеевна, когда обязалась подготовить подложное завещание, да еще и с привлечением третьих лиц? Кто эти лица? Откуда о них стало известно следствию? Ведь ни Крупнова, ни Лопатина не говорят о каком-либо преступном сговоре, об этих странных «третьих лицах». Так почему эти «третьи лица» оказались вписанными в обвинительное заключение?
Ответ может быть только один: следствие стало всеми возможными и невозможными способами отрабатывать версию, изложенную в явке с повинной Тупушева. С одной стороны, эта версия давала следствию возможность, хотя со скрипом, но все же отправить Светлану Лопатину на скамью подсудимых. С другой,— появление в этом уголовном деле «неустановленных третьих лиц» позволяло следствию развести (хотя бы на время) основных обвиняемых — Лопатину и Крупнову с людьми, реально причастными к изготовлению подложного завещания (то есть с Тупушевым и Устиновой). Позволить им оказаться всем вместе на одной скамье подсудимых следствие никак не могло. Тупушев и Устинова нужны были следствию как люди, способные и кровно заинтересованные в том, чтобы уличить Светлану Лопатину. На правовом сленге следователей и адвокатов такие люди называются «золотыми свидетелями». Они покупают свою свободу или относительно мягкий приговор путем дачи показаний против тех, кого правоохранительные органы всерьез вознамерились «упаковать». Дальнейшее развитие событий показало, что наши «золотые свидетели» и в самом деле остались на свободе. Только добавило ли это им счастья в жизни? Как мы уже знаем сегодня, Хамзада Тупушев погулял на свободе менее полутора месяцев и был найден в петле.

Ершовский приговор против саратовского обвинительного заключения
Что касается ведущего специалиста сельской администрации Устиновой, в итоге она таки не избежала уголовной ответственности за изготовление подложного завещания. Приговором Ершовского районного суда от 9 сентября 2015 года Ольга Тимофеевна Устинова была признана виновной в совершении преступления, предусмотренного ч.1 статьи 292 УК РФ — «Должностной подлог». Свою вину Ольга Тимофеевна признавала целиком и полностью и раскаивалась в содеянном. А потому назначенное ей наказание было довольно мягким — 20 тысяч штрафа. Но и эту сумму в доход государства Ольге Тимофеевне выплачивать не пришлось, поскольку суд применил к ней амнистию в честь 70-летия Победы. Однако приговор, вынесенный Ольге Устиновой в Ершове, имеет определенное значение и для уголовного дела, которое мы рассматриваем в настоящей статье. Например, в этом приговоре в качестве смягчающих вину обстоятельств указана явка с повинной Ольги Устиновой. А в материалах дела Лопатиной-Крупновой отсутствуют какие-либо следы данной явки. Явка с повинной Хамзады Тупушева присутствует, а вот явки с повинной Ольги Устиновой нет. Данный факт выглядит тем более удивительным, что приговором Ершовского суда от 09.09.2015 года Устинова признана виновной практически в тех же самых противоправных деяниях, которые обвинительное заключение по настоящему уголовному делу инкриминирует Светлане Лопатиной и группе «неустановленных лиц». В подтверждение своих слов предлагаю сличить написанное в приговоре (кстати, уже вступившем в законную силу) и обвинительном заключении.
Согласно тексту приговора, в первой декаде октября 2014 года у Устиновой возник преступный умысел на совершение должностного подлога «с целью оказать услугу своему руководителю Тупушеву Х.Р., а также рассчитывая впоследствии на получение премии и денежных выплат от своего руководителя». И далее:
«Реализуя задуманное, Устинова О.Т., находясь в указанном месте (администрация Новокраснянского МО.— Авт.), используя полученные от Тупушева Х.Р. персональные данные Кошкина В.В. и Крупновой Г.В., составила завещание от имени Кошкина В.В., в которое внесла заведомо ложные сведения о волеизъявлении Кошкина В.В. и наследовании его имущества Крупновой Г.В. (…), о написании завещания со слов Кошкина В.В. (…) и о выдаче экземпляра завещания наследодателю, датировав завещание 28 октября 2013 года».
А вот как последовательность тех же самых преступных действий описывается в обвинительном заключении по делу Лопатиной-Крупновой. Согласно фабуле обвинения, «продолжая осуществлять задуманное, … Лопатина С.А. и Крупнова Г.В. для изготовления заведомо подложного завещания привлекли неустановленных лиц, с которыми также вступили в предварительный сговор, направленный на совершение хищения». Поэтому в деле Лопатиной-Крупновой текст подложного завещания в электронном виде изготовила уже не Ольга Устинова, получив от Тупушева персональные данные Кошкина и Крупновой, а пресловутые «неустановленные лица». После чего «подготовленный текст завещания неустановленные лица сохранили на флэш-карте, которую передали Лопатиной С.А.
Лопатина С.А. в свою очередь передала Тупушеву Х.Р., который отдал ее Устиновой О.Т. для печати текста завещания на официальном бланке администрации Новокраснянского муниципального образования. Устинова О.Т. распечатала данное завещание в 2 экземплярах на бланке администрации Новокраснянского МО, внесла в реестр №1 для регистрации нотариальных действий запись об удостоверении завещания Кошкина В.В. за уже использованным номером 81. После этого подложные завещания и реестр №1 регистрации нотариальных действий Устинова О.Т. передала Тупушеву Х.Р., а последний в свою очередь Лопатиной С.А.».
После этого неустановленные лица (теперь они именуются участниками преступной группы), используя графитовый карандаш, перерисовали образец подписи и рукописные записи Кошкина В.В. из имеющейся у Лопатиной С.А. копии доверенности от 09.09.2013 г. на подложные завещания и реестр и обвели шариковой ручкой. Тем самым неустановленные лица подделали подпись и рукописную запись от имени Кошкина В.В. в указанных «официальных документах».
«Затем, 12.10.2014 г. около 16 часов Лопатина С.А. и Крупнова Г.В. прибыли в администрацию Новокраснянского МО, где Лопатина С.А. познакомила Крупнову Г.В. с Тупушевым Х.Р., передали ему заведомо подложные документы, но не ставили в известность о своих истинных намерениях. Тупушев Х.Р. полученные документы передал Устиновой, и последняя, злоупотребляя своим служебным положением, удостоверила завещания, поставила подпись и печать администрации».
Вот такой кусок обвинения, который во многом противоречит не только приговору Ершовского суда, но и некоторым материалам уголовного дела. В том числе и тем, на которых и базируется обвинительное заключение. Мы знаем, что в основу обвинительного заключения положена явка с повинной Хамзады Тупушева. В ней глава Новой Краснянки признает, что Лопатина дважды уговаривала его изготовить подложное завещание, дабы помочь подруге Оксаны Эдуардовны завладеть имуществом покойного сожителя. Разночтения возникают только в размере наследуемого имущества. В явке с повинной Тупушев пишет, что разговор Лопатина с ним вела о домике в Ершове с сопутствующим земельным участком. В реальности же оказалось, что Крупнова претендует на все наследство покойного Кошкина. Впрочем, вне зависимости от размера этого наследства, глупо отрицать, что Тупушев был осведомлен о намерении Галины Крупновой вступить в наследство по подложному завещанию задолго до 12 октября 2014 года.
Есть и еще один любопытный нюанс обвинительного заключения. В качестве вещественного доказательства в материалах уголовного дела фигурирует подлинник подложного завещания, которое Галина Крупнова предъявляла сначала нотариусу, а затем и в суд, пытаясь вступить в права наследства на имущество Владимира Кошкина. Так вот, текст этого завещания отпечатан на обычном листе бумаги, а не на фирменном бланке администрации Новокраснянского муниципального образования. Спрашивается, почему в обвинительном заключении неоднократно упоминается фирменный бланк? Неужели следователь Сергей Киреев, благополучно закончивший данное уголовное дело, страдал зрительными галлюцинациями? Понимаю, что вопрос из разряда риторических. Но иных версий относительно причин появления в обвинительном заключении подобных перлов я предложить не могу.

(продолжение следует)


Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями