Ричард Докинз. «Рассказ предка».
АСТ, 2015
Как распространение скотоводства связано с переносимостью лактозы? Сказалось ли на геноме кукурузы её одомашнивание, начавшееся около 9 тысяч лет назад? Почему неандертальцы, обладая примитивной речью, вряд ли могли выговаривать гласные звуки? Откладывали ли плезиозавры яйца на суше, как это делают современные черепахи? Как связано выращивание сахарного тростника и вымирание дронтов?
Под влиянием Докинза британские (и не только) студенты одеваются в футболки с буквой «А» внутри атомной структуры. Еще вчера, в школе, они читали его «Магию реальности», а сегодня пришло время для более серьезных книг главного атеиста и эволюциониста современности. Докинз рисует генеалогическое древо всей известной нам жизни, спускаясь все ниже: к долгопятам с их зеркальными глазами, слонам и сумчатым, грибам и одноклеточным. Он называет эту обратную перемотку эволюции «паломничеством» и согласует эволюционную теорию с новыми гипотезами физиков: антропный принцип, множественные вселенные.
Когда и почему высшими приматами был утрачен хвост? Чем объяснить «патриархальность» шимпанзе и «сексуальную распущенность» их ближайших родственников — бонобо? Почему отдельные виды жизни смогли освоить электричество, но не смогли освоить радиоволны и огонь? Как оптимальное поведение наследуется генетически?
Бактерии изобрели собственное «колесо», нужное им для передвижения, а рыбы «придумали» скрадывающую окраску, но ни то, ни другое не может быть аргументом сторонников теории «разумного замысла».
Ноам Хомский. Избранное.
Энциклопедия-ру, 2016
Хомский-публицист, ответственный интеллектуал и знаменитый проповедник ненасильственного гражданского сопротивления, доказывающий всему миру, что «другая Америка» существует. Хомский-лингвист создал собственную теорию человеческой речи: что ее стимулирует? Как она сохраняется в сознании? Каков наш врожденный «программный код», позволяющий пользоваться языком и совершенствовать его? Как язык «возникает» в нашем мозгу? Как он меняет наш мозг? По понятным причинам у Хомского-публициста гораздо больше читателей по всему миру, но в данной книге представлены обе его роли и можно выбирать или пытаться составить эти половины вместе, получив полную картину его мировоззрения.
Вьетнам, Уотергейт, Лаос, Камбоджа, Сербия… Хомский-публицист подсчитывает все грехи и бросает собственному государству прямые обвинения в империализме, подлоге и нарушении базовых прав собственных граждан. Он не устает возмущаться, призывая в свидетели всех, кто способен мыслить. Солидарность с собственным государством, когда оно ведет империалистическую войну,— это соучастие в преступлении.
Профессор красочно описывает свой арест на антивоенной демонстрации в 1960-х и тут же пускается в анализ общего положения заключенных в США.
По его мнению, демократия слишком часто противоречит интересам крупного капитала и потому нужно постоянное вмешательство общества в политику. Он критикует психологов-бихевиористов, понимающих человека как машину, программируемую извне, и настаивает на врожденной способности каждого к нравственному поведению и ответственной свободе, если только общество не навяжет человеку другого, искаженного, опыта.
Он не хочет выбирать между властью рынка и властью тоталитарных партий и рассчитывает на гражданское самоуправление, постоянно возвращаясь к идеям Американской Революции.
Как выстроен механизм игнорирования «университетских утопистов»? С чего начался контроль США над ближневосточной нефтью? Почему 11 сентября стало еще одним поводом для ограничения демократии?
Пафоса у Хомского, конечно, хватает. Но кто вообще умеет о таких вещах говорить без пафоса?
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги: