Вчера судья Саратовского областного суда Владимир Стасенков вынес приговор по громкому делу «банды Рыбалкина». Дело это вызывает больше вопросов, чем ответов, но обо всём по порядку.
В ночь на 22 декабря 2011 года сотрудниками уголовного розыска и ОМОН ГУ МВД РФ по Саратовской области в райцентре Самойловка проводилась спецоперация по задержанию находящегося с 1992 года в федеральном, а с 2010 года – и в международном розыске Владимира Рыбалкина по кличке «Леший» (это событие успел прокомментировать даже Валерий Радаев, занимающий в ту пору должность спикета облдумы). Он подозревался в совершении ряда убийств, в том числе прокурора Еланского района Волгоградской области Анатолия Колусева в 2004 году. Как сообщала полиция, при задержании Рыбалкин, ранивший ОМОНовца, был застрелен. Позже правоохранительные органы говорили о том, что с начала 1990-х годов, Рыбалкин также совершал хулиганские действия, хищения, угоны автотранспорта, приобретал и хранил огнестрельное оружие. На протяжении более 12 лет – с начала 1999 года и до своей гибели – «Леший» также занимался вымогательством (часто с применением оружия) сельхозпродукции и денег у самойловских фермеров, в буквальном смысле «закошмарив» весь район.
12 мая прошлого года уголовное дело в отношении Владимира Рыбалкина было прекращено в связи со смертью обвиняемого, но в ходе следственно-оперативных действий силовики пришли к выводу, что опасный рецидивист действовал не в одиночку, а с помощью подельников – жителей Самойловки. Ими, по версии следствия являлись Владимир Кадушкин, Виктор Филонский, Иван Быков и Алексей Кудрявцев. Первые трое, по мнению обвинения, вошли в состав банды Рыбалкина в 1999 году, а последний – в 2010-м. Все они обвинялись по двум статьям УК РФ – 209 (Бандитизм) и 163 (Вымогательство). Потерпевшими по уголовному делу признано 28 человек, общий ущерб, причинённый в результате действий банды, составил свыше 14 миллионов рублей.
При этом только Кадушкин, на чью долю пришлось больше всего эпизодов вымогательства, признал свою вину и активно сотрудничал со следствием, по всей видимости, под предлогом «облегчения участи», помогая силовикам раскрутить громкое дело. Остальные обвиняемые полностью не признали своего участия в банде. Виктор Филонский в ходе следствия и суда отмечал, что сам являлся жертвой «Лешего», который, также как и к другим потерпевшим, приходил к нему вооружённый автоматом. Иван Быков заявлял, что факты «вымогательство» (выраженное в просьбе одного из местных предпринимателей защитить его бизнес от криминала) с его стороны не было связано с деятельностью «банды». Алексей Кудрявцев счёл обвинения в бандидитизме и вымогательстве абсурдными, полностью отказавшись признать вину. Летом 2010 года у Кудрявцева возник бытовой конфликт с одним из будущих потерпевших, которого «крышевал» Рыбалкин. После конфликта, рецидивист приехал к Кудрявцеву и под угрозой применения оружия заставил отвести его на «разборки» с тем самым «неприятелем», с которым повздорил Кудрявцев, в которых последний не участвовал, но оказался рядом. Этот «эпизод» позже и вылился Кудрявцеву в уголовное преследование (не исключено, что обвинения в бандитизме и вымогательстве появились не без помощи показаний потерпевшего, решившего свести с Кудрявцевым личные счёты).
Факт наличия банды из числа обвиняемых ставится под сомнение и многочисленными показаниями потерпевших, свидетелей и самих подсудимых, которые утверждали, что никто из последних не был замечен с оружием. Ствол демонстрировал только Рыбалкин, но подробности своих злодеяний и правду об именах его подлинных подельников он унёс в могилу, что, возможно, развязало руки архитекторам уголовного дела Кадушкина-Филонского-Быкова-Кудрявцева.
К доводам защиты, как и к показаниям обвиняемых, суд отнёсся по заведённой в нынешней России традиции – «критически», полностью встав на сторону государственного обвинения. В итоге судья Владимир Стасенков назначил Виктору Филонскому наказание в виде 10 лет строгого режима с ограничением свободы 1 год, Владимиру Кадушкину и Ивану Быкову – по 9 лет «строгача» и 1 году ограничения свободы, Алексею Кудрявцеву – 8 лет и 1 месяц заключения и 6 месяцев ограничения свободы.
Приговор в законную силу не вступил, и наверняка адвокаты обвиняемых (за исключением разве что признавшего вину Кадушкина) будут обжаловать вчерашний вердикт. У защиты несогласных с приговором подсудимых ещё будет возможность изложить мнение своих доверителей, которую «Общественное мнение» любезно предоставит. А пока, в качестве «многоточия» хочется остановиться на другом моменте.
Как уже отмечалось выше, Владимир Рыбалкин в течение более 12 лет в буквальном смысле «кошмарил» весь Самойловский район, облагая данью фермеров и предпринимателей, поджигая их имущество в случае несогласия платить за «крышу» или для «профилактической» острастки, а также угрожал физической расправой. При этом, бОльшая часть эпизодов злодеяний «Лешего» и его «банды» (мнимой или реальной – на этот вопрос Областной суд ответил, на мой взгляд, очень неоднозначно) пришлась не на лихие девяностые, где в каждом населённом пункте были свои рыбалкины, а в «стабильные» нулевые, отмеченные «наведением порядка», «борьбой с бандитизмом» и «строительством вертикали власти». Применительно к самойловским реалиям недавнего времени все эти эпитеты являются фальшью государственной пропаганды. Ведь если бы это было не так, то в сельском районе, где жители хорошо знают друг друга, а сарафанное радио работает надёжнее электронных коммуникаций, прятаться от розыска и одновременно заниматься бандитизмом (как это делал Рыбалкин) в условиях усиления государственного внимания к правоохранительной системе – довольно опасная затея, которая по идее должна закончиться очень быстро.
Впрочем, как следовало из слов некоторых участников процесса «банды Рыбалкина», находившийся в розыске «Леший» чуть ли не ногой открывал двери в местную милицию-полицию, имея, по всей видимости, хорошие тылы среди не самых последних людей в районе. Если это правда, тогда вполне понятно, почему так долго Рыбалкин безнаказанно держал в ужасе местное население, боящееся предпринять какие-либо меры против опасного рецидивиста. Даже если это не так, почему кроме сообщений об убийстве Рыбалкина при задержании и «изобличении» его «банды» (за исключением Владимира Кадушкина состоящей, судя по всему, из случайных и невиновных людей, оказавшихся «не в то время не в том месте»), нам ничего не известно о, например, расследовании деятельности местных силовиков и районных властей на предмет возможного «крышевания» «крышевателя»? Или, как минимум, о выводах, сделанных по итогам расследования многолетней деятельности самойловского рецидивиста?
Можно представить, что бойцам ОМОНа пришлось непросто при задержании отстреливающегося «Лешего» в конце 2011 года, из-за чего, возможно, его и «хлопнули». Но с другой стороны возникает и другой вопрос: а не для того ли застрелили при задержании Владимира Рыбалкина, чтобы он не заговорил о подробностях своего гангстерства, про которые кое-кто на верху очень не хотел бы слышать вскоре после трагедии в станице Кущёвская?
Кто знает, если бы пресловутого «убийства при задержании» не произошло, на скамье подсудимых могли оказаться совсем другие люди…
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
