Общественное управление Саратова между февралём и октябрём 1917 года

1917 год в Саратове начался в условиях нараставшей социально-экономической напряженности. Наряду с вопросами, продолжавшими прежнюю линию повседневного бытия, городское самоуправление вынуждено было решать проблемы, вызванные военным лихолетьем и кризисными явлениями, парализовавшими различные стороны жизни страны.

Партия «свободы» против партии «порядка»
Такими трудными для думы и управы вопросами на январско-февральских заседаниях 1917 года были:
- о возможности сокращения подачи электроэнергии потребителям со стороны Бельгийской электрической кампании в связи с дефицитом топлива и износом оборудования;
- о дефиците городского бюджета, отягощенного расходами на строительство и эксплуатацию новых для города военных производств – фабрики обуви, сернокислотного и хлорного заводов, а также ежегодной выплатой огромных процентов по долгу в 5,5 миллиона рублей;
- о кризисе перевозок на Рязано-Уральской железной дороге в связи с нехваткой каменного угля.
В связи с транспортным кризисом резко обострился вопрос о снабжении города хлебом. На заседании гордумы 3 февраля городской голова М.Ф. Волков так прокомментировал правительственное решение об уменьшении нормы пшеничной муки для Саратова при наличии достаточных закупок зерна в уездах: «Несомненно, я установил факт, что рядом с Саратовом находится 14 миллионов пудов хлеба. С одной стороны, такое богатство, а с другой — сплошной крик городов Саратова, Пензы, Тамбова, Москвы, Петрограда, что нет хлеба, что население голодает. Мало того, рядом с миллионными хлебными запасами совсем стоят без дела наши мельницы. Я вас, господа гласные, спрашиваю, что же это за порядок? Рядом миллионы пудов хлеба, а хлеб не подается к нам на мельницы из-за какой-то там политики. Я считаю введение нормы хлеба в 10 фунтов преждевременной. Наш долг – заявить правительству о ненормальном положении и добиться подачи не 20-30 вагонов в сутки из-за Волги, а 150, добиться, чтобы оттуда зерно поступало на саратовские мельницы, а отсюда, не выжидая навигации, распределить его в армию и другие города. Сейчас для нас остается одна мера: закупить самому городу 800-900 тыс. пудов хлеба».
К транспортному и продовольственному кризису присоединялся и промышленный: производство стало сокращаться, росла безработица. В различных слоях городского населения росло недовольство ухудшением жизни, деятельностью властей.
Тем не менее, известие о падении монархии явилось для Саратова неожиданным. После получения ночью шифрованной телеграммы о петроградских событиях саратовский губернатор князь С.Д. Тверской в 11 часов утра 1 марта спешно созвал совещание, на котором сообщил о содержании шифрованной телеграммы и заявил, что надо осторожно выжидать и принять меры к тому, чтобы в городе также не вспыхнуло подобное движение. Губернатор предупредил о необходимости удержать население от уличных выступлений, так как движение в центре, не поддержанное в провинции, легче подавить.
Но было уже поздно. В 12 часов дня была получена телеграмма об образовании в Петрограде Временного исполнительного комитета Госдумы, к которому переходила вся полнота власти в стране. Сообщалось об арестах царских министров.
1 марта в 17.45 в здании городской думы открылось частное совещание гласных под председательством А.А. Яковлева (городской голова Волков находился в Петрограде). Прибывший на совещание губернатор Тверской призвал гласных сохранять спокойствие и заявил, что пока не будет Высочайшего приказа, он другой власти не знает и употребит все усилия, чтобы обеспечить порядок. По результатам обсуждения было принято решение созвать вечером этого же дня объединенное заседание городской думы с представителями организаций и учреждений для выработки воззвания к населению по вопросам текущего момента.
Второе совещание городской думы открылось в 9 часов вечера. На этот раз зал был переполнен. Кроме гласных и приглашенных от различных организаций (биржевого комитета, военно-промышленного комитета, земской управы, окружного суда, общества купцов и мещан, потребительского общества, военного ведомства, университета и других) на заседание явилась большая группа рабочих, студентов, интеллигенции. Открывая заседание, заступающий место городского головы А.А. Яковлев зачитал телеграмму о переходе власти в стране в руки Временного комитета Государственной думы и предложил направить в адрес комитета приветствие. Далее Яковлев сообщил о решении частного совещания гласных по вопросу о выработке воззвания к населению и о необходимости организации особой комиссии из представителей думы и общественных организаций с целью держать население в курсе текущих событий.
После этого большевик М.И. Васильев-Южин заявил, что Временное правительство должно опереться на рабочий класс, на «улицу», ибо только так можно спасти страну, потребовал направить приветствие петроградским рабочим и предложил принять собственный вариант резолюции, который тут же был зачитан меньшевиком Скворцовым. В резолюции говорилось:
«Собрание городской думы с представителями общественных организаций на заседании 1 марта с. г. по получении извещения о свержении старого бюрократического правительства, приведшего страну на край гибели, и о создании нового Временного правительства постановляет:
1) Приветствовать Временное правительство, петроградскую демократию и мужественных представителей армии, свершивших великий исторический акт;
2) Оказать Временному правительству всяческую поддержку в искоренении старой губительной системы и водворении нового общественного порядка, основанного на самодеятельности живых общественных сил;
3) Со своей стороны собрание ждет, что Временное правительство освободит политических и религиозных пленников старого режима и немедленно приступит к организации страны путем созыва Учредительного Собрания на основе всеобщего, прямого и тайного избирательного права».


Страсти стали накаляться, и предложения «от имени...» становились все более радикальными. Наконец, в выступлении народного социалиста Н.Н. Мясоедова прозвучало предложение создать комитет или комиссию, которая «должна руководить жизнью». Он призвал гласных «объединиться со всеми и вместе придумать такой образ действий, который закрепил бы власть за народом. Нужно зорко следить затем, чтобы не были нарушены права народа теми представителями старого режима, которые, конечно, сделают все, чтобы вернуть Россию назад».
В ответ гласный-кадет А.А. Никонов предложил не спешить с созданием нового органа власти и не отталкивать умеренные классы общества. Собрание закончилось принятием обращения к жителям Саратова, в редактировании которого приняли участие глава военно-промышленного комитета Н.И. Семенов, бывший народоволец Н.И. Мясоедов и большевик М.М. Васильев-Южин. Текст воззвания отличался от первоначально предложенного А.А. Яковлевым и уже одобренного гласными, но и он выражал доверие и поддержку Временному правительству. Однако 1 марта 1917 года так и не был решен вопрос о создании в Саратове органа, аналогичного Временному исполнительному комитету Госдумы. Его выборы были отложены до 2 марта.
На следующий день, 2 марта, в Саратове были получены сведения о составе Временного исполнительного комитета Госдумы, опубликован список членов Временного правительства. Появилось объявление организационного военного комитета офицеров и солдат Саратовского гарнизона с поддержкой Временного правительства. Это было особенно важно, потому что всех волновало поведение гарнизона. В объявлении указывалось также, что 3 марта на Московской площади состоится собрание всего гарнизона для выборов в городской исполнительный комитет. Днем 2 марта группа офицеров провела переговоры в думе с заступающим место городского головы А.П. Яковлевым.

Складывание двоевластия
Вечером 2 марта при большом скоплении народа у гордумы внутри здания городского самоуправления одновременно проходили два различных заседания. В верхнем зале шло заседание думы с уполномоченными общественных организаций, а в нижнем зале проходило заседание Совета рабочих депутатов. На обоих заседаниях обсуждение вопросов прерывалось чтением свежих телеграмм. Дебаты думцев о дальнейших действиях снова зашли в тупик, в то время как Совет сразу же решил важные организационные вопросы. Он избрал свой исполком, председателя и представителей в общественный исполнительный комитет, формируемый думой. Председателем совета был избран большевик В.П. Милютин, его заместителями М.М. Васильев-Южин и И.А. Скворцов. Не менее решительно заявили о своих действиях представители гарнизона, явившиеся на заседание думы. Они доложили о создании временного военного комитета и предстоящем собрании воинских частей в поддержку нового режима.
По завершении прений, затянувшихся до раннего утра 3 марта, был учрежден Общественный городской исполнительный комитет (ОГИК) из 16 человек, куда было решено избрать пять представителей от городской думы, пять – от общественных организаций, одного – от железной дороги, пять – от рабочих, причем выборы рабочих поручить Совету.
Едва комитет успел сформироваться, как столкнулся с первой серьезной проблемой. Пока делегаты спорили о законности возможного ареста губернатора и других лиц прежней администрации, улица взяла инициативу в свои руки. Военный комитет, созданный эсерами и большевиками, отдал приказ об аресте губернатора и других видных чиновников старого режима. Утром солдаты (главным образом 3-го пулеметного полка) во главе с офицером В.Н. Соколовым произвели многочисленные аресты. Под стражу были взяты начальник полиции, жандармы, руководители черносотенных организаций, губернатор Тверской, вице-губернатор и еще около 300 человек.
Таким образом, старая царская администрация была устранена и в первую же неделю в Саратове сложились три организации: 1) Общественный городской исполнительный комитет с губернским комиссаром Н.И. Семеновым (занял этот пост 5 марта); 2) Совет рабочих депутатов с исполкомом и президиумом; 3) Военный комитет с президиумом. Через некоторое время к ним присоединилась четвертая революционная организация – Губернский исполнительный комитет крестьянских депутатов. Хотя ОГИК объявил себя высшим органом местной власти, Совет во главе с большевиками не собирался отдавать власть в его руки и мириться со старым составом думы и управы.
Весьма показательна в этом отношении резолюция областного съезда эсеров и социал-демократов, проходившего 23 марта, в которой говорилось: «Представители CP и СД признают чрезвычайно опасным то обстоятельство, что целый ряд хозяйственных и административных функций находится в руках цензовых учреждений, пусть не всегда солидарно действовавших со старой властью, но более родственных ей по тенденциям, чем прогрессивной России. Эти учреждения в провинции могут оказаться оплотом реакционного движения в смысле проведения в новом строе антидемократических тенденций. Поэтому, в целях закрепления революционных позиций, совещание находит необходимым немедленно приступить к реорганизации местного самоуправления на началах всеобщего, прямого, равного и тайного голосования».


Уже в первые недели после февральской революции многие городские думы делали попытки демократизироваться, ввести в свой состав элементы, избранные более широкими общественными кругами, чем цензовый состав городского избирательного собрания. При этом в одних случаях делались попытки переизбрать весь состав городского управления, а в других – только пополнить существовавшие городские думы и управы «демократическими элементами». То же происходило и в Саратове. Однако эти полумеры никого не удовлетворяли, а приближающееся опубликование закона о новых городских выборах делало это мероприятие непрочным и случайным.
На частном совещании гласных думы 13 марта, городским головой М.Ф. Волковым был поставлен вопрос о необходимости расширения думского представительства. Он мотивировал это тем, что все партии требуют, чтобы еще до Учредительного собрания все городские и земские самоуправления были перестроены на демократических началах и что саратовские думцы давно поднимали вопрос о расширении избирательного права, но не получали на это разрешение. Предвидя скорые события, Волков напомнил, что в условиях полевения общества на будущих выборах в гласные попадут только немногие из существующего состава: «Явятся новые люди, не знакомые с нашим хозяйством, а при нашем посредничестве они успеют познакомиться с делами». Частное совещание постановило для разрешения вопроса о способе немедленной демократизации городской думы избрать комиссию из 8 человек и предложить ей в срочном порядке разработать вопрос для внесения его в думу.
16 марта 1917 года на заседании саратовской думы, где наряду с решением вопроса об увековечивании памяти Н.Г. Чернышевского (приобретение в собственность города домов, где он родился и жил, помещение портрета в здании думы) был заслушан доклад управы о пополнении состава городской думы представителями общественных организаций. Было принято решение, не дожидаясь нового закона, пополнить состав думы представителями от 19 различных организаций в количестве 40 человек, что составляло половину от прежнего ее состава, а также избрать комиссию для составления списков избирателей на основе всеобщего избирательного права.
Настойчивее становились и требования изменения состава городского самоуправления со стороны Совета, во главе которого стояли большевики. На заседании 30 марта Совет решил образовать комиссию для контроля над думой и немедленно приступить к подготовке новых выборов на основе всеобщего, равного, прямого и тайного голосования. В резолюции по этому вопросу говорилось, что предложение думы «ввести в ее состав новых гласных является полумерой, которая ничего не дает». Однако 4 апреля Совет согласился до выборов всего состава гласных думы на пополнение ее состава «демократическим элементом в том же количестве, которое положено для данного города Городовым положением». Совет направил в контрольную комиссию большевиков Лебедева, Мицкевича, меньшевиков Гольдштейна и Чегодаева.
Главной мишенью нападок со стороны Совета стал городской голова М.Ф. Волков. В середине апреля 1917 года с требованием его удаления с занимаемого поста выступило Продовольственное совещание. К тому времени сам Волков уже понимал невозможность дальнейшего руководства городским самоуправлением в условиях введения советского контроля. 24 апреля, выступая на заседании городской думы, он сказал: «Я понимаю желание комиссии – им не нужно осведомление, контроль им нужен с точки зрения революции, они боятся, чтобы городская управа не проявляла контрреволюционных тенденций. Меня заподазривают, что я могу совершить контрреволюционный акт. Но на каком основании? Разве вся моя 27-летняя общественная деятельность дала какой-либо повод? Я горячий общественник, всю жизнь провожу в этом направлении и веду муниципальное дело в интересах широких слоев населения. Никто не имеет права упрекнуть меня в противном... Я во многих политических вопросах не отставал от самых прогрессивных групп. При Николае в 1905 г. я заботился о политических заключенных в тюрьмах, хлопотал, добивался как врач. При самодержавии даже такие губернаторы, как Татищев и Ширинский, не позволяли себе посылать в управу соглядатаев, а теперь меня берут под контроль. Все это вместе взятое заставляет меня уйти, и я с горечью заявляю об этом».
Окончательный уход Волкова с поста городского головы состоялся 28 апреля 1917 года. Мотивом прошения об отставке на заседании было его непризнание губисполкомом. Дума признала обвинения незаконными, считая отставку Волкова вынужденной, большинством голосов постановила дать прошению об отставке законный ход и обратиться к Временному правительству за разъяснением прав комитета отстранять от обязанностей городского голову и других выборных лиц городского самоуправления. Позже сам Волков так оценивал обстановку весны 1917 года: «В дни революции и последующее время начался развал Александровского ремесленного училища... создалось такое же напряженное положение и для старого городского общественного управления, доживавшего в революционном угаре последние дни. Кадеты, эсеры, эсдеки (меньшевики и большевики) заделались хозяевами положения административных, городских и военных дел. Мне, как беспартийному, не было места среди них, и поэтому я был чрезвычайно рад оставить должность городского головы по их единодушному требованию в губисполкоме». Последующие до выборов заседания городской думы проходили под председательством заступающего место городского головы А.А. Яковлева.

Всеобщее право вместо цензового
Преобразование органов городского самоуправления, расширение объема их полномочий и компетенции во многом зависели от законодательной распорядительности Временного правительства. В безотлагательном решении этого вопроса в водовороте революционного времени ему приходилось учитывать фактор двоевластия, политической и организационной активности советов – этой параллельной властно-политической структуры, созданной одновременно с Временным правительством и его местным аппаратом.
Узкие цензовые рамки избирательного права горожан, особенно урезанные законодательством 1892 года, считались главным препятствием для эффективной работы органов городского самоуправления. Поэтому избирательная система, созданная Временным правительством, основывалась уже на новых началах: были введены всеобщие, прямые, равные выборы при тайном голосовании. 15 апреля 1917 года было вынесено постановление «О производстве выборов гласных городских дум и об участковых городских управлениях», которое было обнародовано 1 мая того же года. Постановление Временного правительства отменяло ряд положений об общественном управлении городов царского периода и устанавливало, впредь до издания нового закона на этот счет, «Временные правила о производстве выборов гласных городских дум».


Дом на ул. Московской и Полицейской (ныне Октябрьской), где располагались городская дума и управа. Фото с сайта oldsaratov.ru.

Основным критерием введения Временных правил провозглашалась безотлагательность подготовки выборов: «Немедленно по обнародовании сего Постановления городские управы приступают к составлению избирательного по городу списка для производства выборов гласных в городскую думу, не ожидая истечения срока полномочий гласных, избранных на основании действующих законоположений». Другим критерием провозглашались «свобода и правильность выборов гласных в городские думы», нарушение которых наказывалось в уголовном порядке. Гласные должны были избираться на срок до 1 января 1919 года, а их число по городам определялось централизованным расписанием. Документом устанавливалось, что «правом участия в выборах гласных пользуются российские граждане обоего пола всех национальностей и вероисповеданий, достигшие ко времени составления избирательных списков двадцати лет, если они во время составления избирательного списка проживают в данном городе, либо имеют в городе домашнее обзаведение, или состоят там на службе, или имеют иные связанные с городом определенные занятия». Военные могли участвовать в выборах на общих основаниях. Таким образом, «электорат» городского самоуправления был максимально расширен.
Что же касается народных избранников, по-старому – гласных, а по-новому – городских уполномоченных, то и здесь прежние цензовые ограничения были упразднены. В городские уполномоченные могли быть избраны не только лица, пользовавшиеся правом участия в выборах, но и все прочие граждане, хотя и не проживавшие в городе и не имевшие там домашнего обзаведения, службы или занятий, но удовлетворявшие остальным требованиям, установленным для участия в выборах.
Подобно прежнему законодательству были определены и некоторые ограничения для ряда лиц по их должностному или правовому положению, как то: «В городских выборах не участвуют: 1) высшие, в пределах губернии, области, градоначальства и соответствующего уезда, представители административной власти и их заместители и помощники; 2) лица, состоящие в пределах губернии (области) или градоначальства на службе в местной милиции (полиции); 3) лица, монашествующие и 4) лица, признанные в установленном законом порядке безумными, сумасшедшими и глухонемыми».
Примечательно, что и в отношении участия в выборах представителей криминалитета Временное правительство действовало, исходя из прежнего законодательства. Так, «приговоренные судом к наказаниям, соединенным с лишением или ограничением прав состояния, и осужденные по суду за кражу, мошенничество, присвоение вверенного имущества, укрывательство похищенного, покупку или принятие в заклад, в виде промысла, заведомо краденного или полученного через обман имущества, подлог, ростовщичество, лихоимство и лиходейство, а также осужденные по суду за преступные деяния против избирательного права лишаются права участия в выборах до истечения трех лет по отбытии наказания». Все же остальные граждане, проживавшие в данном городе во время составления списков избирателей, имели полное право на участие в выборах. Личность каждого избирателя удостоверялась избирательной карточкой, в которую вносились фамилия, имя и отчество избирателя и указывалось место голосования. Такую карточку каждый избиратель должен был получить в городской управе.
Выборы провозглашались равными для всех. По сравнению с прежним законодательством, допускавшим на городских выборах два голоса – один по личному праву и другой по праву представительства, новый закон определял, что никто не мог иметь на выборах более одного голоса. Также не допускалось никаких прежних курий и разрядов. Прежние сословные ограничения были ликвидированы.
Прямое голосование означало, что каждый городской избиратель подавал свой голос только за один из списков заявленных кандидатов в гласные. Кандидатские списки составлялись партиями или группами избирателей и не позднее десяти дней до выборов представлялись городскому голове, который по мере поступления пронумеровывал эти списки и с обозначением их партийной принадлежности публиковал для всеобщего сведения. После обнародования списков проводились предвыборные собрания, где представители партии или группы предлагали свою программу муниципальной деятельности, разъясняли свое понимание задач городского самоуправления и отстаивали свой список кандидатов. Аналогичные разъяснения делались и в газетах.
В Городскую избирательную комиссию под председательством городского головы включались три представителя от избирателей, а также по одному кандидату от каждого поданного для голосования списка партий или групп. Каждое городское поселение составляло один избирательный округ, который в зависимости от величины города мог делиться на избирательные участки. Соответственно формировались участковые избирательные комиссии в составе председателя, трех членов от избирателей и дополнительных лиц по спискам.
Общее число гласных, подлежавших избранию во всем избирательном округе, распределялось между заявленными списками пропорционально числу голосов, поданных за каждый из этих списков. Пропорциональность выборов достигалась за счет того, что в каждом из заявленных списков фамилии желательных кандидатов располагались сверху вниз по степени их партийной или групповой значимости, полнота прохождения кандидатов по всему списку определялась массовостью поданных за список голосов. Поэтому чем большая доля голосующих высказывалась за какой-либо список, тем больше кандидатов из него попадало в городские гласные. Никакого процентного барьера для прохождения списка не существовало. Поэтому в городской думе мог быть слышен голос не только большинства, но и меньшинства избирателей.
Тем же законом Временного правительства от 15 апреля 1917 года вместе с коренной реформой городской избирательной системы были введены Временные правила об участковых городских управлениях. Суть их состояла в том, что в городах с населением не менее 150 тыс. жителей городские думы могли вводить внутригородское деление, учреждать своеобразные районы-участки со своим управлением. Распределение города на участки производилось как в соответствии с дореволюционным административным делением города на части (полицейские), так с топографическими, бытовыми и другими особенностями различных частей города. Участковые городские управления должны были содействовать городскому самоуправлению в выполнении управленческих и хозяйственных задач. Непосредственное определение предметов ведения каждой из участковых дум и управ возлагалось на городскую думу, которой они были подотчетны. Участковая дума состояла из гласных, число которых составляло от 20 до 50. На срок своих полномочий участковая дума избирала председателя, который, как и гласные, получал вознаграждение. Участковая управа состояла из председателя и членов, число которых определялось городской думой, устанавливавшей также и размеры содержания. Разукрупнение городского самоуправления, как и введение нового порядка выборов в городские думы, создавало хорошую основу для дальнейшего совершенствования общественного управления. Но развитие событий в 1917 году в конечном итоге привели к другому результату.

От триумфа «широкой левой» к пролетарской диктатуре
Обнародование новых законодательных установлений по местному самоуправлению вызвало в Саратове обострение политической борьбы. Для своего позиционирования и победы на выборах партии спешно наращивали силы, создавали временные политические блоки. Особую активность проявляли социалисты, которые стремились организационно оформить лидерство. 3 июня на заседании Совета рабочих и солдатских депутатов по вопросу «О блоке социалистических партий для выборов в Саратовскую городскую думу» было принято решение о едином социалистическом (эсеры, большевики и меньшевики) списке, которое, впрочем, не было реализовано. Для усиления позиций большевики выступали вместе с социалистами – поляками и латышами.
В день выборов 9 июля фигурировало 8 списков кандидатов в гласные Саратовской городской думы: №1 – трудовиков и народных социалистов, возглавляемый Н.И. Семеновым, А.С. Чумаевским и С.В. Аникиным; №2 – кадетов (К.А. Токарский, А.А. Никонов и В.И. Алмазов); №3 – союза домовладельцев (A.M. Масленников); №4 – блока эсеров, меньшевиков и Бунда (А.Ф. Керенский, К.Д. Чертков и Д.А. Топуридзе); №5 – группы «Единство»( Н.М. Архангельский, А.И. Гидони и Б.Х. Медведев); №6 – блока трех еврейских социалистических партий (Поалей Цион, Социалистов-сионистов и Евреев-социалистов) во главе с И.Г. Бейлиным; №7 – сионистов (М.Е. Бронштейн); №8 – большевиков (М.И. Васильев-Южин, П.А. Лебедев, С.Т. Ковылкин, К.И. Плаксин, С.И. Мицкевич, В.П. Антонов-Саратовский).


Один из лидеров саратовских большевиков – Владимир Антонов-Саратовский. Фото с сайта oldsaratov.ru.

12 июля в саратовских газетах были опубликованы результаты выборов в городскую думу, которые отразили результаты многонедельной политической борьбы. Они показали, что 82,3% лиц, участвовавших в них, высказались в пользу социалистических партий, контролировавших Совет рабочих и солдатских депутатов (эсеры, меньшевики, большевики, Бунд, народные социалисты, группа «Единство»). В результате городских выборов большевики достигли основного – учли групповые интересы и вошли в думу достаточно сильной фракцией, от которой, при получившемся соотношении, мог зависеть исход голосования по тому или иному вопросу, плюс новая трибуна, с которой они могли популяризировать свои взгляды, используя все ошибки своих противников в муниципальном деле.
Председателем думы был избран меньшевик К.Д. Чертков, в мае сменивший В.П. Милютина на посту председателя Совета, товарищами председателя – эсер П.Г. Кассандров и народный социалист Н.И. Максимович. Городским головой стал эсер Л.А. Мукосеев.
Новые люди, выбранные в саратовское городское самоуправление, должны были теперь взять на себя то бремя ответственности и решений городских проблем, которые не смогла решить старая городская власть. А проблемы эти, как исподволь накопившиеся, так и внезапно всплывшие в условиях военного времени, были немалые. Общие черты программы деятельности, по мнению старых специалистов саратовского городского самоуправления, были следующими:
- осуществление общего блага и смягчение ужасающих противоречий жизни большого города, особенно противоречий в уровне жизни центра города и его окраин;
- составление финансового плана ликвидации долгов, которые только за прошедший 1916 год выросли на 2,2 миллиона рублей;
- повышение оценочного сбора с земли с периодическими переоценками;
- обложение незаслуженного прироста ценности недвижимого имущества;
- ходатайство о скорейшем опубликовании нового Городового положения, которое бы освободило города от уплаты уездного земского сбора, передало бы в пользу городских управлений квартирный налог и государственный налог с недвижимых имуществ;
- немедленная организация участковых попечительств, самостоятельных в финансовом отношении и в представительстве в Городской думе;
- устройство на городской земле культурных поселков вместо самостройных слободок. Поселки должны были стать особыми кварталами, связанными с общим планом города;
- упорядочение эксплуатации мест общего пользования как в санитарных целях, так и в целях повышения доходных статей;
- возможно широкое развитие городских предприятий, имеющих общественное значение (рынки, канализация, пекарни, электрические станции, аптеки и пр.);
- развитие санитарных мероприятий, учреждение квартирной инспекции, надзор за продуктами;
- содействие труду в различных формах: устройство биржи труда, организация сбыта продуктов мелкого промысла, устройство складов материалов, инструментов и машин для надобностей мелкого промысла, улучшение условий труда на городских предприятиях;
- выполнение мероприятий, связанных с войной: организация помощи раненым, трудовой помощи увечным воинам, заботы о продовольствии населения и т.д.
Мог ли справиться новый, разношерстный в социальном и политическом плане состав думы с подобными задачами? Большинству «новых думцев» практический опыт организаторско-хозяйственной деятельности прежних «думцев-цензовиков» был неприемлем по классово-политическим мотивам. Очень скоро городская дума нового состава стала перед лицом неразрешимых проблем и не смогла действовать эффективно. Хотя выборы прошли 9 июля, первое заседание думы было созвано только 24 июля, причем на заседание собралась лишь четверть депутатов. После принятия присяги была избрана управа в составе 4 эсеров, 3 меньшевиков, 1 большевика, 1 кадета, 1 народного социалиста. Разногласие между либералами-кадетами и социалистами отразили и другую слабость думы: господствовавшие в ней умеренные социалисты не могли решить, с кем блокироваться – либералами или левыми социалистами. Бесконечные раздоры и дискуссии парализовали думу. Ничего не делалось даже по таким неотложным вопросам, как продовольствие и жилье. По словам большевика Лебедева, «ни один вопрос, интересующий массы, не был поставлен и разрешен во всей полноте. Естественно, что массы отвернулись от думы и как бы забыли о ее существовании».


Райком РСДРП(б) Железнодорожного района Саратова, организованный в феврале 1917 года. Фото с сайта oldsaratov.ru.

Не сумевшая противостоять контролируемому большевиками Совету в событиях осени 1917 года, когда настроения масс стали все более радикализироваться, в ходе Октябрьского переворота саратовская эсеро-меньшевистская дума была разогнана. 24 ноября состоялось постановление исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов о роспуске думы, и был заготовлен приказ следующего содержания:
«Саратовская городская дума, избранная в июльские смутные дни, потеряла всякое доверие в широких слоях саратовского населения. Мятеж против Советской власти, первый залп, начавший кровавую борьбу, преступное вовлечение в гражданскую войну детей и подростков, непрекращающиеся призывы к борьбе и новому восстанию, отказ от честного слова вести нормальную работу самоуправления, злостная организация саботажа во всех отраслях хозяйства, все это привело к тому, что рабочие, солдаты и городская беднота настойчиво потребовали роспуска противонародной думы. Исполнительный Комитет, выполняя определенно выраженную волю трудового большинства постановляет:
1). Саратовскую городскую думу и ее исполнительный орган Управу распустить; днем роспуска считать 25 ноября 1917 г.
2). Дабы хозяйственная жизнь города не пострадала, назначить особых комиссаров. Совет городских комиссаров заступает Управу впредь до новых выборов думы.
3). Всем служащим Саратовского городского самоуправления оставаться при исполнении служебных обязанностей; самовольно оставивших службу считать немедленно уволенными.
4). Новые выборы назначить немедленно особым приказом по составлению правильных списков.
5). Виновные в неподчинении настоящему приказу, а также в умышленной порче или уничтожении городского имущества, подвергаются немедленному аресту для предания военно-революционному суду».
Процедура роспуска производилась большевиками Антоновым-Саратовским, Васильевым-Южиным, Мицкевичем и другими, назначенными в качестве городских комиссаров. После бурных сцен со служащими, которые пытались вести по московскому образцу агитацию среди караула, члены управы сдали ключи и документы и были отправлены в тюрьму. На место городской управы стал Совет городских комиссаров.
Но это уже другая страница истории как Саратова и всей России.



Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями