С 10 ноября в Саратовской области отменили еще четыре электрички. ОАО «РЖД» объясняет это тем, что правительство слишком много ему задолжало. В ответ чиновники и близкие к ним «официальные» общественники упрекают «железнодорожников» в непомерных аппетитах и с высоких трибун требуют укротить зарвавшегося монополиста. Министр транспорта Николай Чуриков, выступая в СМИ, даже упрекнул РЖД, что средняя зарплата в ОАО превышает среднеобластную: дескать, вот и пустите эту разницу на покрытие ваших убытков…
Стоит признать, что действия РЖД в этой информационной войне менее эмоциональны и агрессивны, точка зрения ОАО — как бы в тени «правительственной». Мы решили разобраться в ситуации. Наши сегодняшние собеседники — начальник Приволжской региональной службы развития пассажирских сообщений ОАО «РЖД» Сергей Денисенко и генеральный директор ОАО «Саратовская пригородная пассажирская компания» (СППК) Александр Перепелков.
— Главное, что сегодня интересует всех, кто пользуется пригородными электричками: найден ли между вами и чиновниками хоть какой-то компромисс. На какой стадии решение этой проблемы?
Перепелков: Да, проблема обсуждалась на самых разных уровнях — дважды выносилась на совещание при зампреде правительства Валерии Сараеве. Активно прошлась по ней и общественная палата. Но, увы, кроме ярких эмоциональных выступлений и лозунгов, это ничего не дало. Ни на шаг не приблизило к реальному решению. Общественники предложили создать рабочую группу по этому вопросу — это единственный конкретный итог их заседания. После этого рабочая группа так ни разу и не собралась и вообще, насколько я знаю, даже не была создана.
Вдвойне обидно, что технически мы готовы не только вернуть сокращенные раньше маршруты, но и идти дальше — развивать сеть пригородных пассажирских перевозок. В свое время мы предлагали, например, пустить в Саратове по новым маршрутам городские электрички. Взять хотя бы ту же улицу Орджоникидзе — недавняя история с ремонтными работами и последовавший транспортный коллапс показали, насколько эта тема сейчас актуальна. Но сегодня об этом говорить не совсем корректно. Для этого нужно понимание со стороны местной власти. Пока мы такого понимания не находим.
— Что конкретно вы требуете от правительства? Каких действий?
Денисенко: Не секрет, что «Саратовская пригородная пассажирская компания» — это дотационное предприятие, которое занимается, в общем-то, социально важной деятельностью. СППК сегодня — это более 90% всех перевозок в Саратовской области. А кто чаще всего пользуется нашими электричками? Пенсионеры, студенты и так далее. За три последних года сумма убытков составила более 400 миллионов рублей — это те деньги, которые предприятие недополучило за прошлые годы от правительства Саратовской области. И это уже критично, ситуация патовая. Дело здесь не только в том, что концепция развития пассажирских перевозок на 2015 год, подписанная президентом Путиным, не позволяет никому работать в этой сфере с убытками. Для любого предприятия важно иметь возможности для развития, а СППК из-за долгов правительства не может не то что развиваться, она не может продолжать функционировать на сегодняшнем уровне. Поэтому естественно, что мы требуем от правительства выплаты задолженности, добивались и будем добиваться этого дальше.
Перепелков: Есть фактический тариф за перевозку, и есть экономически обоснованный тариф, который утверждается областным комитетом по регулированию тарифов. Разница оплачивается из областного бюджета. С 2011 года область нам возмещала лишь часть этих затрат. А с 2013 года это начало переходить все рамки. В 2013 году мы получили 116 миллионов рублей, в 2014-м — 74 миллиона, на 2015-й нам обещают вообще не более 56 миллионов, а это даже меньше одной четвертой от полагающейся нам по договору суммы... То есть, по идее, объемы пассажиропотока должны сохраняться, тарифы на коммунальные ресурсы — расти, а наша компания — наращивать убытки. Это не может продолжаться бесконечно, ситуация должна как-то разрешиться.
Сокращение маршрутов, на которое мы вынуждены были пойти, предусмотрено в договоре. Если правительство не выполняет условия, мы отправляем им уведомления и оптимизируем маршрутную сеть...
— Подождите, но ведь председатель комитета по регулированию тарифов Лариса Новикова во всеуслышание заявила, что все суммы компенсаций по выпадающим доходам были рассчитаны в соответствии с действующим законодательством и согласованы с транспортными компаниями.
Денисенко: В августе арбитражный суд уже признал, что комитет по регулированию тарифов Саратовской области, утверждая экономически обоснованный тариф на услуги СППК на 2014 год, незаконно не включил туда затраты на проведение техобслуживания, текущего и капитального ремонтов подвижного состава. Другими словами, «убрал» оттуда 179 миллионов, попытавшись сократить ту самую разницу, о которой мы говорили выше и которую должен оплачивать областной бюджет. Так что все, что говорят на каждом углу чиновники, — лукавство. Я допускаю, что это может быть вынужденным лукавством, но это именно лукавство.
Еще вот что хотелось отметить. Когда СППК уведомляла правительство, что вынуждено сократить маршруты, с их стороны не поступило ни одного ответа. Они просто промолчали. Если бы мы получили гарантийное письмо, любой другой официальный документ, говорящий, что да, у нас перед вами есть долги, но мы их готовы выплачивать поэтапно, мы бы поняли, что проблема решается, постарались бы пойти как-то навстречу. Увы. Полное игнорирование, зато потом — «злые, плохие РЖД не дают людям ездить и отменяют свои электрички, провоцируют социальную напряженность».
— С другой стороны, давайте честно: оптимизация расходов — в последнее время штука модная. Особенно в качестве объяснения тех или иных действий правительства.
Денисенко: Оптимизация оптимизации рознь. Если посчитать, то при сегодняшнем положении дел, при имеющихся долгах и тех 56 миллионах, что обещаны СППК на 2015 год, она сможет проработать месяца два, в итоге в Саратове останется пять-шесть электричек. А это автоматически означает, что область теряет 95 миллионов налогов в бюджет, более 440 человек лишаются работы (и, соответственно, на тот же бюджет ложится дополнительная нагрузка по выплате им пособия). Кроме этого, в таких условиях мы не сможем привлекать федеральные средства на поддержание в должном состоянии тех же вокзалов, платформ и т.д. – они привлекались на условиях софинансирования со стороны СППК. А самостоятельно их содержать на эти же деньги компания тоже, естественно, не сможет. Плюс социальная напряженность, которую мы уже сегодня имеем, и которая в таком случае будет нарастать с каждым днем.
Перепелков: Все это похоже на то, как будто приходит человек в магазин, набирает полную корзину товаров и на кассе отдает за них 2 рубля, а остальное обещает заплатить потом. А потом, подумав, заявляет: может, и не заплачу…. Это никакая не оптимизация расходов, а абсурд! Но пока происходит именно так.
— Прокомментируйте тогда, пожалуйста, заявление руководителя другого перевозчика — Межрегиональной пассажирской компании о том, что его компанию полностью удовлетворяют существующие механизмы выплаты компенсаций по выпадающим доходам, и он готов подписать договор о сотрудничестве в любой момент.
Денисенко: Знаете, подходы к работе бывают разные. В том числе и такой: берись за все, что дают, и будь что будет, куда кривая выведет. Межрегиональная пассажирская компания — полностью частное предприятие, у которого нет за спиной ничего: весь подвижной состав они арендуют у нас. Не мне вам объяснять, что чаще всего подобные бизнес-проекты ориентированы лишь на получение сиюминутной прибыли. Более того, в том же правительстве почему-то умалчивают, что когда они пробовали с ней, так же как с СППК, оптимизировать расходы, она просто отказалась работать. Ей это сделать легко, у нее нет, по сути, никаких обязательств. Да и работать она соглашается лишь на тех маршрутах, которые ей интересны, отказавшись, например, от направления на Ртищево, которое ей экономически невыгодно… Но об этом никто почему-то не говорит.
— Да, со стороны, чем дальше, тем меньше похоже на поиски совместного решения проблемы. А то, что правительство области является одним из учредителей «Саратовской пригородной пассажирской компании» (правительству принадлежит 49% акций ОАО «СППК», а 51% — «РЖД». — ОМ), добавляет этому еще больше парадоксальности.
Денисенко: У меня складывается ощущение, что руководство Саратовской области просто хочет лишить тех, кто традиционно пользуются электричками, этой возможности. Зачем? Почему? Вопрос не к нам. Чтобы развивать автомобильный общественный транспорт? Теоретически возможно. Но тогда стоит пояснить: пригородная электричка чисто физически не может конкурировать с автомобильным, воздушным, водным и любым другим видом транспорта. Особенно, если учесть, что, например, на направлении Пугачев-Ершов автомобильного общественного транспорта нет вообще.
Это напоминает ситуацию с Саратовским авиационным заводом. Сначала его полностью развалили, а когда прошло время, стали говорить о необходимости его восстановления, предпринимать для этого различные попытки, мобилизовывать какие-то ресурсы. Хотя, казалось бы, если есть система, которая выстраивалась годами, зачем ее разваливать? Восстанавливать всегда сложнее, чем разрушать
Для сравнения: в Волгоградской области при практически том же объеме пассажиропотока в бюджет на 2014 год на пассажирские перевозки было заложено 212 миллионов, на 2015 год — 255. И в Саратовской области, как мы говорили, — 74 и 56 миллионов! Чувствуете разницу? Естественно, с таким подходом в Волгограде мы можем пускать и новые маршруты, в том числе туда, куда не ездили последние шесть лет, и обновлять подвижной состав. Все, что творится с пригородными электричками в Саратове, — это прежде всего результат иного подхода областного руководства.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
