Журнал «Русский репортер» провел расследование нападений на журналистов «Общественного мнения». Статью «Город у нас… своеобразный» готовил редактор отдела издания Андрей Веселов. Напомним, журнал входит в медиахолдинг «Эксперт», возглавляемый членом Общественной палаты РФ и высшего совета партии «Единая Россия» Валерием Фадеевым. Приводим текст статьи полностью.
Саратов, возможно, одно из самых опасных мест для российских журналистов. Тут все как в 1990-е: громкие покушения, гибель и истязания подозреваемых, попытка «купить» губернаторское кресло. Журналисты, которые пытаются рассказывать о происходящем, подвергаются нападениям. За последнее время были жестоко избиты два сотрудника саратовской медиа-группы «Общественное мнение» Александр Крутов и Сергей Вилков. Кто или что стоит за нападениями?
Что говорят журналисты
Первое нападение произошло в конце августа прошлого года. На Александра Крутова, известного саратовского судебного репортера, трехкратного обладателя премии Артема Боровика, напали возле его дома.
— Нападавших было двое, — рассказывает Крутов. — Один ударил меня сзади, а когда я упал, подключился второй. У них было что-то вроде биты, спрятанной в пакете, и какой-то металлический заточенный прут.
Итог: сотрясение головного мозга, колото-резаная рана. Нападение произошло спустя три дня после оглашения приговора по «нижегородскому делу», которое в деталях освещал Крутов. В 2011 году был расстрелян кортеж областного депутата, владельца одной из крупнейших саратовских строительных компаний «Сарград» Сергея Курихина. Депутат был ранен, начальник его охраны погиб. Казалось бы, все ясно, Курихин — пострадавший, жертва. Но в процессе раскручивания дела, выступления свидетелей всплывали и такие подробности, которые отбрасывали тень на пострадавшего. Именно это позволило журналистам публично подозревать именно Сергея Курихина в организации нападений.
Дело это очень мутное, похожее на типичный конфликт 1990-х годов. Местный предприниматель Александр Ермолаев попробовал реализовать ряд строительных проектов в Саратове вместе с нижегородцами Андреем Беловым и Михаилом Майоровым. Потом партнеры поссорились. В результате при очень запутанных обстоятельствах Белову проломили голову, а у Майорова сожгли дом. Потом стреляли в Курихина. И именно Ермолаев связал депутата с этим конфликтом: «Курихина хотели убить за то, что он за меня заступился».
У обывателя вполне могло сложиться впечатление, что разругавшиеся коммерсанты увлеченно «мочат» друг друга. Косвенно эту версию подтвердил экс-губернатор области Дмитрий Аяцков:
— Я думаю, что это покушение может быть связано как с бурным прошлым господина Курихина, так и с его столь же бурным настоящим. Его называли одним из лидеров «Парковской» груп-пировки, а сейчас идет борьба за передел сфер влияния, — заявил Аяцков в интервью саратовской «Комсомольской правде».
Суд присяжных оправдал и Майорова, и предполагаемого организатора покушения, еще одного нижегородца Николая Шарова. За решетку на девятнадцать лет отправился лишь непосредственный исполнитель Юрий Платицын.
— Почему так произошло? Может быть, потому, что присяжным стало известно: Шарова пытали, избивали, кости ребер вонзились в легкие, он чуть не погиб, — говорит адвокат, бывший старший следователь по особо важным делам областного УВД Вячеслав Борисов. — А может, из-за своеобразной репутации Курихина. У нас вообще город… своеобразный.
Борисов рассказывает о «деле Григорьева», в связи с которым также упоминался в прессе Курихин. Бизнесмен якобы претендовал на землю завода «Серп и Молот», директор завода Алексей Максимов был против, но действовал тоже очень своеобразно — заказал убийство областного прокурора Евгения Григорьева, который начал проверку предприятия и был, как уверяет Борисов, связан с Курихиным. Прокурора застрелили, Максимов был арестован, после найден повесившимся в СИЗО, а земли приобрели новых хозяев.
Наконец, Курихину приписывают определенную роль и в «деле решальщиков», когда группа мошенников пыталась в 2010 году «продать» место главы Саратовской области. В качестве покупателя выступил депутат облдумы Леонид Писной. Несостоявшемуся покупателю для правдоподобия даже назначили встречу в администрации президента на Старой площади.
— Говорим «Писной», подразумеваем «Курихин». Эти люди работают в связке, и главный в связке Курихин, — утверждает главный редактор «Общественного мнения» Алексей Колобродов.
Патриоты из ФСКН
Сейчас «нижегородское дело» запущено по новому кругу. Оправдательный приговор был отменен президиумом Верховного суда, а в конце января начался новый процесс.
Крутов от дела дистанцировался. Он старается как можно реже выходить из квартиры, по городу перемещается на автомобиле и лишь в сопровождении предоставленного полицией телохранителя. За процесс взялся его коллега Сергей Вилков. Вскоре после очередной публикации, незадолго до начала суда напали и на него.
— Там тоже были двое. У меня есть определенный опыт, и я понял, что это профессиональные «рукопашники», — говорит Вилков. — Сначала был удар сбоку, потом один схватил меня, а другой нанес серию ударов по голове. Ростом оба пониже меня. Ничего не взяли.
— А что дает основания утверждать, что к делу может быть причастен именно Курихин?
— Во-первых, сотрудникам редакции поступали угрозы. Во-вторых, это самая острая тема из всех, которыми я сейчас занимаюсь. Ею занялся Крутов, на него напали. Я стал разбираться — напали на меня. В-третьих, нападение произошло сразу после моей статьи и накануне возобновления процесса. Все совпадает. Выглядит как сигнал — мол, не надо об этом писать.
Вилков попробовал сам найти нападавших. Искал среди членов различных клубов единоборств. И, как ему показалось, нашел. Ими оказались два инструктора военно-патриотического клуба «Патриот», офицеры регионального ФСКН. Фотографии силовиков очень похожи на фотороботы, сделанные в полиции.
— Они за мной следили, — продолжает Вилков. — Я заметил слежку, жена тоже, нападение также видели соседи. Соседка подтвердила сходство.
Функционирует «Патриот» на средства фонда «Православие и современность», чьим директором, учредителем и финансовым донором является депутат Курихин.
Что отвечает Сергей Курихин
В Саратове существует как будто два образа Сергея Курихина. Один — это депутат Саратовской областной Думы, меценат, лучший друг Саратовской епархии. Хороший. Другой — жесткий, агрессивный застройщик, лидер строительного лобби, местный «серый кардинал». Плохой. Нашу встречу с депутатом организует в своем кабинете руководитель информационного отдела епархии отец Нектарий. Он же — второй учредитель и президент фонда «Православие и современность».
— В чем меня только не обвиняли, чуть ли не в людоедстве, — разводит руками Курихин. — Нападение на Крутова, воз-можно, и было. Но сами эти люди называли разные версии, кто мог стоять за случившимся. А вот нападение на Вилкова — я не уверен, что оно вообще было. Журналист обвиняет двух офицеров спецназа УФСКН, но вот незадача — у них стопроцентное алиби: они находились на подведении итогов с начальником управления, есть изъятая дознавателями запись видеорегистратора, свидетельствующая, что на момент нападения на Вилкова офицеры не могли быть рядом с ним.
— А как быть с утверждениями о вашей будто бы причастности к ОПГ «Парковские»?
— Я жил в районе парка, поэтому я «парковский». Смешно! Что до появления всех этих легенд… Был такой сотрудник УФСБ по Саратовской области — Дородницын, который состоял на кормлении у криминального бизнесмена Романа Пипии, ныне находящегося в розыске, с которым у нас были, скажем так, непростые отношения. Ему я и обязан появлением всех подобных домыслов.
— Почему «Общественное мнение» обвиняет именно вас?
— Я не исключаю, что они осуществляют заказ на информационное обслуживание подсудимых по «нижегородскому делу», организовавших покушение на меня. А вообще это такой троллинг: «Или дай нам что-нибудь, или мы будем о тебе плохо писать».
Кроме того, депутат в разговоре также изложил свою версию конфликта. Он рассказал, что до 2010 года у него были вполне нормальные отношения с «Общественным мнением» и его главным редактором Алексеем Колобродовым, а публикации о нем были только положительными. Он даже размещал там рекламу и напрямую финансировал издание. Все изменилось, когда Курихин вступил в конфликт с одним, по его выражению, «политиком», а Колобродов будто бы выступил «на другой стороне».
И снова журналисты
После беседы с Курихиным я возвращаюсь в редакцию «Общественного мнения» и адресую вопрос об «информационном обслуживании» Вилкову.
— Мы же не обеляем обвиняемых (в нападении на Курихина. — «РР»), — пожимает плечами журналист. — И, в общем, похоже, они были действительно причастны к покушению. Издание об этом пишет, излагая версию обвинения, но и отмечая, что роль Курихина тут неоднозначна. Его это очень нервирует.
— У вас действительно были нормальные отношения с Курихиным? — спрашиваю главреда Колобродова.
— С перерывами, но да, в целом нормальные. Я понимал, что он работает на некоей грани. Может, меня это и характеризует не с лучшей стороны, но здесь, в провинции, это обычный способ ведения дел. Поворотной точкой для меня стало «дело Григорьева», где Курихин уже избыточно мелькал. Вот тогда я и решил, что лучше держаться от депутата подальше.
Единственное, что можно определенно сказать об этой ситуации до завершения следствия, так разве то, что профессия журналиста продолжает быть опасной. И еще — что региональным журналистом быть опаснее, чем федеральным, а пытаться рассказывать о мутных локальных конфликтах порой опаснее, чем писать о «большой политике».
— Одно нападение на корреспондента может быть случайностью, но второе, к тому же на представителей одного издания — это уже перебор, — говорит саратовский журналист Алексей Мурзов. — Я не знаю, кто за этим стоит. Но ничего подобного повториться не должно. Поэтому правоохранительным органам следует всерьез заняться этим делом.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
