Друг нашего издания, писатель из Липецка, автор сборника прозы «Театр морд» и авторизованной биографии рок-группы «Агата Кристи» Роман Богословский открывает на «ОМе» собственный блог. В нем будут публиковаться интервью с известными российскими литераторами и общественными деятелем. Первым гостем стала известная поэтесса, имеющая в Саратове массу поклонников, лауреат Григорьевской поэтической премии Наташа Романова.
Наташа, совсем недавно у тебя вышли две новые книги стихов. Обе очень по-доброму называются. Одна «Людоедство», вторая – «Зверство». Расскажи о них.
Для меня современный человек как объект для творчества становится интересен, когда он находится в любых пограничных состояниях. В данном случае – когда он выходит за границы человеческой природы и в нем начинает проступать иная – звериная сущность. Это иногда выражается в буквальных образах превращения людей в зверей. В целом же я хотела в ироническо-гротескном ключе осознать ежедневные страшные сюжеты современной жизни, которые составляют содержание новостных лент, телевизионных шоу, криминальных сводок, разговоров и происшествий. Важной задачей было показать всевозможные срезы русской речи современных персонажей – от сегодняшней молодежной разговорной до депутатских канцеляризмов и обывательских штампов.
Что там у тебя за фишка с наклейкой «Нецензурная брань»?
Мы первые, кто так высокохудожественно обыграл маразматическое распоряжение по поводу маркировки печатной продукции. Во-первых, определение «нецензурная» прямо противоречит статье 29 пункт 5 конституции РФ; во-вторых, слово «брань» является эмоциональным определением и может быть применено в лучшем случае к ситуации, но никак не к художественному произведению. То есть ни в моих, ни в каких-то других книгах нецензурной брани быть не может, но распоряжение-то есть, и издательства вынуждены его выполнять. Соответственно, чтобы не обманывать покупателя, мы вкладываем в каждую книгу наклейку с надписью «нецензурная брань» и веселой картинкой. Ее можно наклеить куда угодно, в том числе и на лоб тем, кто составил соответствующее распоряжение о маркировке.
Я посмотрел – в книгах ты упоминаешь разные «именитые имена». Писатели, поэты… И все так – стебно, с подмахом. Не боишься ответок?
Использование образов тех, чьи имена стали элементами массовой культуры, всегда широко практиковалось не только в концептуальном искусстве, где это давно стало общим местом, но и в литературе. Например, большим любителем этого дела был Пушкин, огромное количество стихотворений которого представляют из себя коллажи, состоящие из имен современников и культурно-бытовых артефактов, связанных с конкретными «именитыми именами». А лично для меня ориентиром здесь является не Пушкин, а великий фильм всех времен и народов – мультсериал South Park, где образы практически всех гениев и злодеев современности существуют уже отдельно от людей: там и Бен Ладен, и Мадонна, и президент Америки, и Гитлер, и Христос – не говоря уже о всяких суперзвездах помельче.
Скажи честно – творчество Стогова и Быкова не котируешь? Прямо первый стих в книге «Зверство»…
В этих книгах все стихи написаны от лица разных персонажей. Это стихотворение так же, как и все другие – ролевое. Оно написано от лица очень юного парня, который не может найти свое место в жизни. Какое это может иметь отношение к моим личным взглядам и симпатиям? А в упомянутом стихотворении узнаваемые символы массовой культуры и вовсе все время меняются в зависимости от аудитории и города, в котором я выступаю.
Если же тебя интересует мое личное отношение именно к этим авторам, то оно уважительное. Я читаю их книги с большим интересом, но лично с ними не знакома.
А Пригов тебе как?
Если честно, я не настолько хорошо знакома с его творчеством, чтобы выносить суждения о нем. Но это не помешало мне написать вошедшее в книгу «Индюк» (2009) такое же ролевое стихотворение о посещении ярмарки NonFiction в Москве, где Пригов упоминается в ироническом ключе.
Наташа, последнее время часто слышу, что неактуально уже – трупы, маты, кровища. Но у тебя много разного на эту тему: «Мою сестру нашли с животом распоротым. Ее труп уже объели собаки, и он распух». Никакой актуальности не существует? Есть только муза?
Очень странно. Как это может быть неактуальным? Достаточно посмотреть криминальные сводки и понять, что уж что-что, но подобные вещи на просторах нашей страны вряд ли когда-либо утратят свою актуальность. А вот как раз такая категория, как «муза» мне представляется крайне ненадежной и надуманной. От лица разных персонажей я стараюсь писать о том, что интересно всем людям, о том, о чем они говорят, и о том, о чем они опасаются, боятся говорить.
Ты ведь работаешь со старшеклассниками, да? Что они думают о твоих произведениях?
Да, я работаю с учащимися старших классов питерских школ и гимназий, зачастую элитных. Все они ориентированы на высшее образование, именно поэтому и ходят ко мне на занятия, чтобы сдать экзамены с наивысшим баллом. Это хорошо успевающие беспроблемные юноши и девушки из благополучных семей. Резонанс в интернете вызвали мои публикации «Дебилизация населения» и «Миммельштой и Цыцкариджа», где я в ироничном ключе обнародовала результаты тестов на кругозор наших учащихся, которые мы, чтобы себя порадовать, проводим в конце курса. Тут все сразу вскинулись, начались ахи-охи типа: вот до чего довели государственные образовательные реформы. Но я не преследовала в этих публикациях никаких иных целей, кроме юмористических, зато каждый такой озабоченный охальщик смог показать свою дурь и уморительную серьезность чувств. Мои же «уникальные» наблюдения за крайне узким кругозором учащихся касаются общего уровня обыденного сознания населения. Кстати, родители этих подростков отвечают на те же вопросы не более состоятельно – примерно так же. Я четко разграничиваю оба вида своей деятельности: литературной и просветительской. Очень небольшой процент наших учащихся узнает о моих стихах из других источников, не от меня, и тогда они становятся моими большими поклонниками. Но, повторяю, таких очень мало – потому что для того, чтобы заинтересоваться чем-нибудь, необходимо иметь хоть какой-то уровень любопытства, который у подавляющего большинства людей напрочь отсутствует.
Какой опыт ты вынесла из этой работы?
Никакого, кроме профессионального. Это, как я уже сказала, совершенно разные виды деятельности, разная жизнь. Безусловно, я выношу очень много от общения с подростками, молодежью. Но это никак не связано с моей преподавательской деятельностью. У меня подавляющее большинство друзей и подруг – молодежь. Но это не ученики, а люди, с которыми мы общаемся на музыкальных и других мероприятиях.
Как я понимаю, ты не очень-то влюблена в современную действительность. А во что ты в жизни влюблена?
В современную действительность может быть влюблен только круглый идиот. Хочется надеяться, что я к ним не отношусь. Я люблю свою семью, близких людей и очень люблю животных. Я с огромным увлечением и радостью веду занятия, занимаюсь своей профессиональной деятельностью как нейрофизиолог и преподаватель.
Наташа, что будешь делать, если на улице у тебя станут «отжимать мобилу» злые гопники? И скажут: «Вот ты, короче, об этом писала, вот теперь отдавай, короче, мобилу»… Есть, что противопоставить такой, с позволения сказать, просьбе?
Как это ни удивительно, я очень хорошо умею общаться с гопниками. В различных городах нашей страны мне неоднократно удавалось не только предотвратить конфликт, но и заинтересовать собой, расположить их к себе. Другое дело, что рассказать об этом умении словами трудно, практически невозможно, это как пытаться рассказать о каком-то магическом умении, раскрывать тайны волшебства. Я и сама бы с большим удовольствием поотжимала бы мобилы кое у кого из известных литературных персонажей и посмотрела бы со своими друзьями на их реакцию.
Как ты ведешь себя с назойливыми людьми? Особенно с теми, кто пытается объяснить тебе, что такое настоящая поэзия?
Если честно, практически не возникает таких проблем. На мои выступления ходит огромное количество людей, которые вообще не интересуется никакой поэзией, кроме моей, считая остальную поэзию скучной и надуманной. Они никогда не пойдут ни на какие литературные мероприятия, т. к. не смогут высидеть там и десяти минут. А немногочисленные свои пересечения с «официальным» литературным миром я считаю скорее забавным курьезом, и, как правило, антисанитарные оголтелые выпады поступают от совершенно творчески несостоятельных людей, так что обращать на них внимание нет никакого смысла.
Для тебя существуют какие-то авторитеты?
Не знаю, как насчет авторитетов, лучше, наверное, сказать о существовании каких-то ориентиров. Я ориентирована на современных авторов, которые не боятся писать о сегодняшней реальности. Я люблю книги про молодежь. Мне неинтересно читать о чувствах и похождениях взрослых теток и мужиков. Я с большим интересом читаю все книги Владимира Козлова, очень интересным автором оказался молодой писатель Сергей Хазов-Кассиа, чья книга «Другое детство» недавно вышла в издательстве «Колонна». Мне по-прежнему очень интересны как поэты Андрей Родионов и Александр Дельфинов, молодые музыканты из групп «Птицу Емъ» и «4 позиции Бруно», Андрей Жильцов из группы «The Cold Dicks». Мне интересны люди, которые даже в условиях запретов и ограничений делают независимые музыкальные фестивали, ищут молодых талантливых музыкантов: Александр Ионов (фестиваль «Ионосфера»), Евгений Позняков («Рускомплект»), Леонид Котельников (фестиваль «Структурность»). Это люди, на которых я ориентируюсь. Ну и конечно, это мой муж – художник Григорий Ющенко, с которым меня связывает многолетнее творческое содружество. Он оформитель четырех моих поэтических книг, включая «Людоедство» и «Зверство».
Напоследок - что такое настоящая поэзия, а заодно и проза?
Поэзия, как и проза, как и любое вообще художественное произведение имеет ценность только в том случае, если оно изменит сознание того, кто его воспринимает. Если человек после этого не может быть таким, каким был раньше – тогда это настоящее.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
