Глава Саратовского регионального отделения Союза журналистов России Лидия Златогорская по просьбе «Общественного мнения» прокомментировала ситуацию вокруг иска журналиста Сергея Вилкова к депутату Сергею Курихина о защите чести и достоинства. Напомним, сотрудник нашего издания требовал признать недостоверной информацию, опубликованную в прямой речи Курихина в издании «4 власть» и взыскать с него моральный ущерб. Однако суд отказал в удовлетворении иска, основываясь на том, что журналист издания не правильно трактовал слова депутата.
(об интервью Курихина)
Курихин дал характеристику морально-этическую своим оппонентам. Вот эти слова: привлекался, задерживался… Если информация распространяется, то как бы с дальним прицелом. Не просто, наверно, кинуть тень. Значит есть факты. Дальше закон журналистики, если факты не подтверждаются, то это дело двух сторон. Они должны доказать друг другу, кто прав и не прав. Теперь же пошло как снежный ком. Один на другого пишет заявление. Я тут, извините, ставлю морально-этическую оценку. Не думаю, что тут должно быть вмешательство общественников, общественной организации. Две стороны пошли на то, чтобы до конца доказывать свою правоту. Они выбрали суд – пусть в суде и доказывают. Пусть суд и поставит свой вердикт. Я вчитываюсь, всматриваюсь, я не юрист, не могу судить и не хочу грех на душу брать быть необъективным. Это затянувшаяся, длинная история, где через лупу все внимание друг к другу – она не то что не приятна. Она неприемлема в нашей профессии. Слишком много внимания, даже чрезмерное внимание. Должен где-то кто-то поставить точку. Какая-то сторона должна сказать: «Мы эту страницу переворачиваем, мы делом будем доказывать, что мы настоящие приличные люди и можем добывать правдивые тексты». Я хотела бы быть на стороне Сергея (Вилкова – ОМ.), но вот читаю, что они пишет: публикую тексты о Курихине, олигархе с тревожным прошлым, но не очень уверен в их подлинности. Зачем размещаешь?
(о «4 власти»)
Я ни на чьей стороне, я пытаюсь быть на стороне справедливости. Вопрос должен быть: справедливы ли сведения, которые я публикую? Это раз. Я сама себе отвечают: это несправедливо, это очернительство. Нет, про «4 власть» я таких слов не употребляю. Они пошли в суд. Я говорю: если я написал фразу, то я в ней точно уверен. За этими фактами стоят доказательства. Если нет доказательств, то я пытаюсь лишь очернить, я непрофессионал. А за «4 власть» я отвечать не могу. Они пошли в суд – пусть судятся.
Я понимаю, что они, видимо, все руки жать друг другу не будут. Но пусть, в конце концов, глянут на себя трезво со стороны. Как мелко мы выглядим, как жалко. Что мы затеяли? Что, больше писать не о чем. Нельзя развить жить иначе, проявлять солидарность друг с другом? А это что: как следует из публикаций, это войны кого-то другого, третьей стороны. Мы стали разменной монетой в чужих руках. У меня тоже есть недруги-недоброжелатели, которым я руки не подам, но я никогда не буду раздувать пожар. Это тупиковая ситуация. Ее надо прекратить. Я, кстати, жалею, что в свое время резко не сказала: «Не задевайте фамилии, не обвиняйте». Как женщины на Кавказе бросают платок: «Перестаньте драться, мужики».
(о дальнейшем развитии событий)
В этой конкретной ситуации должны прекратить все, кто обвинял. И журналисты Курихина, и сам Курихин, который рассказал о каких-то взаимодействиях, вы знаете, очень интимные вещи. Можно было этого не делать. Однако узел был развязан, ящик был открыт. Все это уже пошлО. Это не красит ни одну сторону. Говорят, даже в суде договариваются. Есть мировой судья, есть человеческие отношения, неужели все это дешевле этого. Неужели нельзя договориться больше не раздувать. Они не найдут ни виноватых, ни правых. Эта история слишком далеко зашла, слишком много домыслов.
На самом деле, я почему так говорю. Они в суд пошли, а не в комиссию по журналистской этике. Если уже люди судятся на почве медийного конфликта, то комиссия по журналистской этике это уже не рассматривает
(об отсутствии результатов в деле по нападению на Вилкова)
Полгода прошло, и нет решения, в конце концов. Думаем, надо посоветоваться с правлением, с редакторами, чтобы могли компетентно посоветовать. К этому вопросу мы готовы возвратиться. Я лично готова. Из-за всей этой лавины суть истории ушла куда-то. Был избит журналист, а мы сейчас сосредотачиваемся: такой ли он, а того ли он обвинял и так ли он обвинял. Не в этом суть дела.
(о положении со свободой слова в Саратове)
Я бываю на федеральных форумах общероссийских. Там говорят: «В Саратове свободы больше, а вот мы, а мы…» Каждый комплексует по-своему. Я сравнивала, я член жюри на фестивале. Там сравниваю работы: Астрахань взять, за Уралом - все везде происходит. Есть оппозиционная пресса, есть правительственная - она более аргументированная, более квалифицированная, более профессиональная. Или менее профессиональная. Это абсолютно общероссийское явление. Я, конечно, желаю достоинства человеческого. Ситуация бросает тень на то, чего мы достойны или не совсем. Какими мотивами руководствуемся. Вот это вот напрягает. Понятно, что хочется кушать всегда, зарабатывать. Но не хочется так, чтобы упрекали и били за то что деньги взяли и не то написали. Чтобы даже намеков не было таких на нашу работу.
Подпишись на наш Telegram-канал. В нем мы публикуем главное из жизни Саратова и области с комментариями
Теги:
